Пирогов, оставшись один, посмотрел на себя ревниво в зеркальце и удивился неприличной степени лохматости длинных черных волос. Он поправил как мог прическу рукой. У меня в голове из ниоткуда возникла старая детская песенка, придуманная как будто про нас с Пироговым:

Водила вернулся, впрочем, без особой задержки.

– Я им так и сказал: хочешь пижаму бери, а больше нету ничего – первый клиент, – радостно сообщил он, подмигнул и добавил, – водяры хлебнешь со мной за компанию, а то меня уже прижало к обочине?

– А то, – сказал Пирогов, а я промолчал.

Холодненькая «Смирновка» влилась ровно, видимо, не паленая. Дрожь унималась, утро манило Пирогова к себе в объятья, пахнущие свежим дыханием «Гиннесса» в баре второго этажа зоны ожидания вылета. Усилием недремлющего интеллекта пора затвердить порт прибытия. Тенерифе, мать его. Что надо там Пирогову? Спрошу мерзавца позже.

Ни одна рыба не понимает, что плавает в океане, ни один психотик толком не осознаёт, что живет в психозе. И рыбам, и психотикам необходим взгляд со стороны на ту среду, где они обитают. Рыбами я не занимаюсь – они молчаливы, самодовольны и не носят кредиток в чехлах от смартфонов, а психотиков я приглашаю охотно. Меня зовут Мария, я психотерапевт, и этим я разительно отличаюсь от обычных людей, потому что обычные люди – и есть те самые психотики, даже если не знают об этом. Мир моей клиентуры неисчерпаем, так же как вечная очередь у ворот похоронных агентств. Моя фирма носит символическое название «Океан». Оно означает безграничное пространство психоза, мечущихся человеческих душ и Гольфстрим денежного потока. «Океан» приманивает клиентов старым как мир дискурсом избавления от страданий.

Даже самый мой богатый клиент по сути своей не кто иной, как нищий с протянутой рукой. Взаимоотношения ординарных людей – лишь эмоциональное попрошайничество. Приучившись с детства, каждый выклянчивает у других любовь, понимание, доверие, поддержку. Но в мире психоза, зависимости и духовной нищеты никто не в состоянии дать другому то, чем сам не обладает в достатке. В действие вступает коварный ум, манипулирующий, обманывающий, контролирующий, добивающийся крошечной власти диктатора над партнером по несчастью. Взаимоотношения преобразуются в клубок запутанных нитей, узелков, состоящих из вины и обиды. Над полем битвы реет лозунг-плакат. На нем нарисовано кровью пациентов лишь одно слово «должен». Пока вам кто-то должен или вы сами должны кому-то в этом мире, вы мой верный клиент и я вас жду на сеанс.

Психотерапевт – не индийский гуру. В профессию приходят обычные люди с улицы – психотики, часто прошедшие трудный жизненный путь. Я – не исключение, скорее наоборот. Мой путь в прошлом – это нескончаемая боль и тоска. Я пережила трудное детство, страстей было так много, что я утонула в них. Я не могла с справляться с бессилием. Но потом, в один из кризисов, я очнулась, престала терять себя в заполняющей до краев боли. Я купила в «Икее» платяной шкаф под березу и поместила туда чувства и мысли, выцарапанные из головы, рядом с шикарными вечерними платьями – осколками распутной жизни. Мое настроение – совершенная пустота. Я парю в пространстве, ничто не захватывает свободное сознание.

Мой трюк прост: чтобы исчезнуть, нужно перестать фокусироваться как на внешнем, так и на внутреннем процессе и обратить внимание в центр сознания. Там и спрятана пустота, в пустоте живет океан душ – Бог, туда требуется нырнуть. Но нырнуть нужно не с головой, как обычно, а оставив ум снаружи. Я отсоединяюсь от окружающего мира, отсоединяюсь от мира мыслей, чувств, и нищий с протянутой рукой исчезает во мне. На самом деле, занудного попрошайки никогда и не было, он лишь снился. Моя сила в умении отсоединяться и вовремя присоединяться, если таков сознательный выбор. Я свободна, отсоединение дает необычайный прилив энергии. Возникает ощущение силы и превосходства.