– Что верно, то верно, – бормочет голос в голове, – похеру, я за. Малышка Тата в нас нуждается.

– Ну, – неуверенно тянет она, отстраняясь от Андрея. Смотрит на него внимательно, пытаясь понять, не шутит ли он, – идея не так уж плоха… но как только я найду нормальную работу, я съеду, обещаю, – твердо убеждает она, – и не буду разбрасывать по квартире свой девчачий хлам, – поднимает палец вверх Тата для убедительности.

Андрей только смеется, согласно качая головой.

– Договорились.

– Чую я твоим задом мужик – мы повеселимся, – цокает Малум, — вы, люди, любите создавать проблемы из ничего.

– Ну и где мое хреново полотенце? – крутится Андрей вокруг своей оси, стараясь не поскользнуться на мокром полу, – сука, уже выходить пора! Тата! – Кричит он из ванной, – Тата, черт возьми!

Малум внутри едко посмеивается.

– Ты эту кашу заварил, ты ее и жри.

Андрей чертыхается, но понимает, что козел права – надо брать ответственность за последствия принятых решений. В конце концов, это он решил приютить Тату.

– За козла ответишь.

Но несмотря на все, им обоим жить с ней комфортно. Андрею нравится ее громкий смех и эмоции на лице, которое выражает все, что она чувствует – Тата не умеет их скрывать.

Нравится ее улыбка и ее эмоциональность, когда она видит рекламу кошачьего корма по телевизору. Нравится, когда после душа ее волосы начинают виться. Тата перекрасилась в свой естественный цвет, и они оба ахнули, когда увидели на пороге жгучую брюнетку.

А когда она злится, выглядит чертовски мило. Даже когда угрожает продавцу на рынке после купленных несвежих помидоров – кажется чертовски горячей. Андрею нравится то, как она чувствует жизнь и ее сарказм, без которого он уже не может жить – так это стало привычно.

Ему нравится то, как она испытывает чистую радость, глядя на красное закатное небо и ее наивность ребенка – это заставляет их защищать малышку Тату, несмотря на то, что она, кажется, самый сильный человек на земле.

Андрей замечает, что ему нравится все, связанное с ней…

Но вашу мать, его чертово полотенце!

Андрей хватает с крючка кусок ткани и наспех вытирается, соглашаясь с ворчанием Малума.

– Оно пахнет по-другому, – негодует голос, – и на ощупь не то! Что она с ним сделала? – грохочет бас в черепной коробке.

Андрей качает головой, одеваясь в срочном порядке – опаздывает на первую летучку.

Таты в квартире не оказывается, Старицкий хватает со стола еще теплый сэндвич и вылетает за дверь, читая записку, прикрепленную к зеркалу у выхода.

«Андрей, Малум, я потопала на поиски работы, не скучайте. На столе сэндвич и еще, не злитесь, но я постирала полотенца. Да, они по-другому пахнут, потому что чистые, и другие на ощупь, потому что сухие. Привыкайте. Целую, Тата».