Я не поняла ничего, но попыталась послушаться. Расслабиться, говоришь? Не самое простое дело, когда прижимаешься всем телом к привлекательному парню…

В этот момент я возблагодарила спасательную темноту, в которой спрятала пунцовые щеки. Проклятое сердце все равно само по себе забилось сильнее. Вот черт!

— Сматываемся и быстро. — Слава богу, настроившись на происходящее снаружи, Алекс не обратил внимания на мою реакцию. Он отпустил меня и на этот раз просто взял за руку. — Раз они что-то уловили, будут тщательно прочесывать район. Контакт не рви, — указал взглядом на наши сцепленные руки. — Одеваемся.

Боже, как же я в этот миг посочувствовала сиамским близнецам! Но я была не в том положении, чтобы возражать, и не думаю, что самому Алексу доставляло большое удовольствие хвататься за меня. Но он явно знал, что делал.

Алекс покидал свои вещи в сумку, перекинул ее через плечо, по-прежнему действуя одной рукой, а потом, убедившись, что я тоже схватила свои пожитки, потащил меня из комнаты.

За ночь успело намести, и мы плелись по колено в снегу. Если бы не поддерживающая рука Алекса, я, наверное, уже давно нырнула бы от усталости в ближайший сугроб и отдалась бы на милость любых врагов, лишь бы отдохнуть.

— Вроде ушли. — Он остановился, напряженно во что-то вслушиваясь. — Да, точно ушли. — И выпустил мою ладонь.

Сразу стало холодно — у него были теплые руки, а свои перчатки я в суматохе где-то посеяла.

— И что это было? — Я решила, что, раз уж, как он говорит, враги ушли, уже можно задавать вопросы. — Как они нас нашли, и что ты сделал, чтобы не поймали?

— Не стой. — Алекс мотнул головой в сторону тянущейся дальше заснеженной улицы. — На ходу объясню.

Я обреченно вздохнула и заковыляла следом.

— Итак? — напомнила об обещании объяснить, если пойду дальше.

— Я фоню, — сказал он, будто бы это должно было что-то прояснить. Может, кому и должно, но мне — точно нет.

— Прости, что ты делаешь? — не поняла я.

— Фоню, — повторил Алекс. — Мы можем чувствовать друг друга, одаренные одаренных, на ограниченной территории, а если хотим найти, то подавно. А меня как раз-таки хотят. Обычно я закрываюсь, но, если расслабляешься, «щит» тает, и меня снова можно найти по магическому фону. Я, наверное, задремал, и защита слетела, а кто-то был неподалеку, вот и напал на след.

— Погоди, — прицепилась я к слову «задремал» в сочетании с «наверное». — Ты что же, совсем не спишь три месяца?

Вот почему он не спал тогда в доме Зои Иосифовны, вот почему вскочил в гараже, едва восстановилась энергия! Но ведь это нереально, правда?

— Конечно сплю, — проворчал Алекс, — но мало.

— Слушай, ты ж сдохнешь, как та лошадь, от такого образа жизни, — чувство такта от усталости и обморожения меня покинуло напрочь, и я ляпнула прямо то, что думала.

Алекс подарил мне кривую улыбку.

— Мой организм за час залечивает глубокий порез. Неужели ты думаешь, он не справится с каким-то недосыпанием?

Я пожала плечами.

— Может, и справится, — согласилась я, не став напоминать, как однажды он уже потерял контроль и вырубился на целую ночь на моем диване. — А я? — вернулась к интересующей меня теме. — Почему ты сказал, что, если отпустишь меня, я буду для них как путеводный маяк?

— Элементарно. — Ну хоть «Ватсон» не добавил. — У каждого человека есть своя аура, ты наверняка слышала. Вот они и сняли слепок твоей, а теперь ищут.

— Как это — слепок? — не поняла я.

— Ну, как фоторобот с надписью «Разыскивается».

— Какая прелесть, — пробормотала я.

— Ага, не то слово, — не стал он отрицать, в насколько «веселом» положении мы оказались. — Но ты не фонишь. Увидят — узнают, но настроиться и почувствовать на большом расстоянии не могут. А сейчас они подошли слишком близко. Пришлось накрывать тебя своей защитой. А это возможно только при непосредственном тактильном контакте. Так что извини, так было нужно.