Запустив соковыжималку и закинув хлеб в тостер, Леон тянется за планшетом, чтобы проверить календарь. Шерил словно потеряла хватку вместе с ним: в календаре нет чтения завещания и совета директоров. Лучше бы ей собраться.

Он сам забивает в календарь необходимые встречи, сверяясь с задачником. День получается нетипично пустым, впрочем, сейчас такой чувствуется вся его жизнь. Леон не представляет, как жить дальше и как вообще делать что-то без Тыковки. Он был единственной верой в будущее – и не только компании, но и его собственное. Казалось, если брат смог выбраться из всего их дерьма, сохранив светлую душу, то и они справятся.

Никто и ни с чем не справится. Их жизненный маяк сгорел в крематории, и последний огонек среди ночной бури окончательно погас.

У еды нет вкуса. Леон машинально проводит пальцами по гладко выбритому подбородку: есть сегодня еще кое-что, с чем стоит разобраться: так называемая жена Тыковки. Девять дней он молчал не вмешиваясь, но теперь ей придется объяснить, как это все произошло. Хорошо бы ей еще заполнить пробелы в истории.

Итак, Тыковка в свои тридцать два оказался больным четвертой стадией рака легких, которая оказалась терминальной. Спасаясь от боли, он съехал с моста на своей любимой машине, оставив на земле жену, о существовании которой никто не знал.

Чем его лечили и почему не помогло? Насколько законна их свадьба? Почему Тыковка никому не сказал о своей болезни? Вероятно, все эти ответы хранит женщина по имени Кэтрин. Леон сможет вытащить их из нее – единственное, в чем он уверен.

Чтение завещания назначено на одиннадцать, а в офис с утра не хочется. Позавтракав, Леон достает ноутбук и открывает Salesforce. Каждая непрочитанная задача наводит на него тоску: их мышиная возня теряет всякий смысл. Еще месяц назад он хотя бы примерно понимал, куда их компания движется и чем станет через год, три, пять. Но теперь… Теперь Леон не уверен даже, что они сдвинутся с места в ближайшее десятилетие.

В любом случае его чувства не нужны никому, и уж тем более ему самому: это просто задача, которую придется решить. Леон ставит в свободное окно встречу с Майей: они еще не обсуждали кандидатуры на роль нового директора по продукту, но там некого обсуждать. Рынок вряд ли предложит им нужного человека, да и они не готовы. Единственной, кто сможет справиться с текущей командой, остается Майя, и она уже делала это, пока Тыковка пропадал.

Теперь понятно, где он был: боролся с раком. И чем больше Леон давил, тем хуже ему, судя по всему, становилось. Сейчас кажется, подсказки были повсюду: в приступах кашля, что превращались в затяжные и звучали все страшнее, в неестественной худобе, которую они списывали на то, что Тыковка забывал поесть. И это при том, что он регулярно сбегал из офиса на длинный ланч…

Насколько зацикленным на себе мудаком нужно быть, чтобы не заметить, что твой брат умирает от рака? Судя по всему, просто Леоном Гамильтоном.

Он успел подхватить Гэри, когда тот втайне от всех них нашел своего отца и отправился с ним расправляться, и то спасибо Пайпер. Успел подхватить Джека, когда тот едва не сошел с ума от чувства вины, и то спасибо Монике и Флоренс. Но если бы у братьев не было девушек, благодаря которым Леон мог хотя бы узнать причины ненормального поведения, он бы упустил и их.

У Тыковки не было девушки, у него была эта якобы жена. Если она указана в завещании, придется судиться. Леон видел эту Кэтрин: за все время подготовки и на самих похоронах по ней нельзя было сказать, что она хоть как-то переживает. Конечно, таким дамочкам все удобно: подцепила ранимого искреннего парня, который умирает от рака, охмурила, женив на себе, довела до могилы и теперь собирается жить на то, что он успел заработать. Ну уж нет.