– Что-о? – возопил Евстахий. – Этот шлимазл имеет наглость звать почти замужнюю женщину, да в храм искусства? Это возмутительно!

– Возмутительно то, что последний раз ты дарил мне цветы и водил в кафе после тех посиделок у Леерзона. А это было, на минуточку, в марте прошлого года. И то жаловался на то, что торговцы цветами обнаглели и задирают цены. Поступай как знаешь, но я тебя предупредила!

На этой фразе, пришедшая в кататоническое возбуждение[33], Настасья Аполлоновна оттолкнула обалдевшего от такой отповеди Евстахия и, хлопнув дверью, вышла вон. Он судорожно натянул трусы и бросился было вслед, но Настасья неслась по лестнице со скоростью и ловкостью гепарда и, когда Евстахий, наконец, вывалился в коридор – уже покинула подъезд. В тот момент Жданский заприметил открывающуюся дверь квартиры Вилены Вениаминовны и пулей шмыгнул к обратно, дабы не пришлось объясняться и выслушать про прелести коммунизма.

“Чертова баба, возомнила о себе! Хрен она себе такого как я найдет, да и про Гульцмана, небось, специально сказала, чтоб меня позлить.” – успокаивал себя мысленно Жданский.

Он сел на табуретку на кухне и откинулся назад. но тут же ощутил резкую боль:

“Чертова шишка! Ну, что за день? Настасья и шишка – все против меня. Хоть лекций про коммунизм избежал”.

Заварив себе кофе в медной турке, Евстахий начал обдумывать сложившуюся ситуацию и выводы были неутешительны. Из активов он располагал двумя парами потертых труселей, продуктами на неделю и 800 рублями мелочью. Пассивы же были куда более обширны – отсутствие работы, долги ЖКХ, продавленный диван, ссора с Настасьей Аполлоновной и весьма туманные перспективы. Еще и этот странный сон.

“Интересно”, – подумалось Жданскому, – “а шишка в данном случае – это пассив или актив? Ладно, в любом случае надо что-то делать с текущей ситуацией, а перед любым важным делом – необходимо подкрепиться!”

Достав из холодильника суп, Евстахий вспомнил о том, что на днях ему попадалась реклама организации, которая обещала помощь в трудоустройстве за рубежом. Пока разогревалась борщеобразная амброзия, он извлек из-под кухонного уголка пачку рекламных газет и практически сразу наткнулся на объявление:

“Помощь в трудоустройстве за рубежом, работодатель оплачивает проживание и обеспечивает трехразовое питание. Конкурентоспособная зарплата. Выезд каждую неделю.”

“Вот он, мой билет в светлое будущее!” – просиял Жданский и, прижав заветную газету к груди, побежал за телефоном.

Номер был городской, но ожидать не пришлось и трубку взяли практически сразу:

– Добрый день, агентство Эскро[34], чем могу помочь? – в трубке раздался мелодичный женский голос и Жданский сразу же представил себе высокую блондинку с длинными ногами и грудью третьего размера, входящую в его скромную обитель с бутылочкой Бургундского и корзинкой с фруктами. Она одета в длинное легкое пальто, с маленькой сумо…

– Алло, говорите же! – голос посуровел и вырвал Евстахия из мира грез.

– Милая барышня, здравствуйте, моя фамилия Жданский, хочу поинтересоваться насчет работы за рубежом.

– Вас интересует какая-то конкретная вакансия? – голос невидимой дамы опять потеплел.

– А что вы можете предложить? Какие специалисты нынче востребованы за рубежом? – Жданский попытался придать голосу солидности, ловким движением застегнув последнюю пуговицу на труселях и с подозрением прислушался свободным ухом за бульканьем, всё отчетливее доносившимся из кухни.

– Ну вообще нам сейчас очень нужны сварщики и сантехники, но мы также рассматриваем работников без конкретного опыта. А что вы умеете? – чарующий женский голос опять начал уносить Евстахия в мир фантазий.