На крыше!

– Пока не знаю. Будем разбираться.

– Вы уж, дорогой товарищ, побыстрей разберитесь! А то пешком-то по магазинам тяжеловато.

– Сделаем все возможное!

– Вот-вот, сделайте… не то…

Простившись с пенсионером, Серей тут же направился к магазину… Ну, вот она – камера… А вон – еще. С этой, крайней, подъезд – как на ладони. Хорошо все видать. Отлично просто. Интересно, сразу дадут посмотреть или особое разрешение попросят?

Посмотреть дали сразу. Начальник охраны – пожилой седоватый дядечка с круглым добродушным лицом – оказался из бывших сотрудников.

– Ну, как там Петрович? Все еще капитан? Говорил же – «пятнадцатилетний»… А Федька? Ну, Михалыч… На пенсию еще не ушел?

– Достоевский? Не ушел. Все в дежурке.

– Ха! Точно – Достоевский… Тебе за какие дни надо?

– Да мне, собственно, за один…

Сергей назвал дату…

– Ничего, стажер, не переживай! Сейчас найдем, посмотрим…

Повезло – камера оказалась вполне настроенной и рабочей, да по всему – за техникой здесь следили.

– Ну-с, поглядим, – начальник охраны – звали его Петр Сергеевич – азартно потер руки. – Я ведь и сам дознавателем двенадцать лет отработал! Лихие времена были – девяностые… Ага… Ну, вот прямо с утра будем и до утра…

– Да мне бы ночь только… Ага – вот перемотка… Разберусь, спасибо!

– Бог в помощь! Но, ежели изымать, то – под протокол, сам понимаешь.

– Не, изымать не буду.

Отмотав большую часть дня, молодой человек начал с вечера…

Ага… Вот и пенсионер Сенькин на своем злосчастном велосипеде. С сумками – видать, из магазина… Спешился у подъезда… Девчонка мимо шла. Сенькин ей что-то сказал. Та ему – фак! Вместо ответа… Высокая такая брюнетка. Одета – с провинциальной непосредственностью – короткие джинсовые шорты и топик. Тут старик прав – слишком уж вызывающе. Если топик – тогда длинные брючки с завышенной талией, а к шортикам – блузка или длинная маечка. Так, приметы девицы – на левом бедре – цветная татушка почти во всю ногу. Еще – на руки от локтя… и на щиколотке…

А пенсионер-то разнервничался! Ишь, как смотрит сердито. Плюнул даже – девчонке во след. А та уже в подъезд вошла… Домой? Или в гости? К рыженькой Маше Колентьевой… ага, ага… и что дальше?

А дальше не было ничего! То есть – ничего интересного. Никто ночью велосипед из подъезда не выводил, никуда на нем не ехал…

Интере-есно! Куда же он делся-то? Исчез? Испарился? Так-так-так-так-та-ак… А не сам ли жалобщик его у себя в квартире и спрятал? Чтоб противным девчонкам нервы потрепать… А что – мог! Этот – запросто. Тип тот еще… как говорят ребята – жесть!.. Ага, вот та девица… с татуировками… Выходит… под утро уже… Ага, и на правой ноге – над коленом – то же татушка… черная… Нет, не татушка! Просто линия… смазанная какая-то… Интересно, с вечера была? А ну-ка… Нет, нету! А, если еще увеличить? Ну да, смазано… Как будто машинное масло, что ли… Та-ак… Интересненько!

В кармане зазвонил телефон…

– Уже закончила, милая? Два час прошло? Ну, иду я уже, иду… Ага, ага… скоро…

Войдя в квартиру, Сергей мило улыбнулся подружкам:

– А вот и я! Не заскучали? Чай? Не откажусь…

– Мы тут пока наращивали…

Ну да, ну да… у Машки ноготь на указательном пальце сломан. Был… Теперь – нарощен. Вообще, красиво, да…

– Маш, у вас, случайно, разводного ключа нет? Ну и кусачки там, пассатижи… Понимаешь, скутер что-то…

– О! Приехали! – скептически хмыкнула Агнесса. – Скутер сломался… Ой, Маш, как бы нам у тебя ночевать не остаться!

– А и оставайтесь, чего ж! – довольная девчоночка все никак не могла налюбоваться своими новыми ноготками. – Ой, Неська! Здорово! Как ты лихо… Нет, я просто ору! А инструменты у нас есть. Сейчас принесу.... Папа слесарем на вагонке работает…