– С крыши! Молодцы! – снова захохотала Аньез. – Вот это я понимаю – À la guerre comme à la guerre! На войне, как на войне! Vous comprenez, mes amis?

– Oui! Понимаем! – с улыбкой махнув рукой, стажер подмигнул сильно удивившейся Маше и вновь стал серьезным. – А вот это уже шантаж называется! Статья! Я про пенсионера… Ты, Маша, если что – заяву напиши… Ну и подружка пускай – тоже… Все в подробностях: где, когда, как, чего именно хотел… Ясно? А я сегодня с ребятами посоветуюсь. Они все ж практики…

– Ой, да не буду я ничего писать! – нахохлилась Маша. – Надо оно мне? Проучили гада – и ладно. А нельзя его это… как-то так напугать, чтоб отстал?

– Профилактическую беседу составить? – стажер пригладил волосы. – Сделаем! Но, ежели не поможет, тогда…

– Поможет! Он, знаете, какой трус!

– Опять ты на «вы», Маш!

Девушка покусала губы и бросила на собеседников быстрый отрывистый взгляд:

– Сорян, если обиделись… Знаете, вы такие… ну, взрослые, что ли… И ты, Несь… такая вся из себя… Ну, просто как будто не наша! Как из кино…

– Да ладно тебе! С клиентками поможешь?

– Сказала ж! – Маша вновь улыбнулась, глянув на свои ноготки. – Вот это – да-а! На практике все обзавидуются.

– А велосипед я завтра верну, – пообещал Сергей. – Заодно и побеседую. Ну, что, Ань? Пойдем… Ты на скутере, домой… А я – на «Десне» – прямо на работу.

***

Вечером коллеги сидели в вокзальной кафешке – один из оперов, Алексей – проставлялся за отпуск. Кроме самого, так сказать, именинника, были Коля да Серж, начальник подъехал чуть позже.

– Николай Петрови-ич! – радостно заулыбались опера. – Штрафную!

– Наливайте! – Петрович сдвинул маску на подбородок. – Ну, Леша… За тебя, за то, чтоб отпуск прошел удачно…

Выпив водки, все дружно крякнули и потянулись к салатикам. Несмотря на пандемийный режим, кафешка работала, правда, в несколько урезанном виде – не проводили крупных торжеств.

– Кстати, знакомая твоя заходила, риэлторша, – закусив, Сомов искоса посмотрел на Сержа.

– Перминова? – сразу насторожился тот.

– Она, она. Илона Аркадьевна, – Петрович ухмыльнулся и полез в карман куртки за сигаретами. – Заяву принесла. В дом ее кто-то забрался.

– А ей говорили – не надо договор с охраной расторгать! Ну, с «Тигром», – прищурился Николай. – Так что там украли-то?

– Да по мелочи – пластинки какие-то еще что-то… Она на девчонку катит… Сереж – на подружку твою! Ох, Серег, Серег… Связался черт с младенцем! Понимаю – сердцу не прикажешь, но… Осторожнее! А лучше дождись, когда вырастет! Кстати, она учиться-то думает?

– Думает открыть салон красоты, – моргнув, честно признался стажер.

– О, как! – закурив, начальник картинно выпустил дым. – Аж прямо салон! А что, она что-то умеет, что ли?

– Маникюр-педикюр… – махнул рукою Сергей. – Очень даже неплохо. Кстати, вам никому не нужно? Ну, в смысле женам там… Со скидкой!

Сомов лишь хмыкнул:

– О! Начальству – со скидкой. Да, ладно, ладно, понимаю – девчонка заработать хочет. К слову, и супруге моей скоро день рождения…

– Вот! – радостно осклабился стажер, глядя, как виновник торжества сноровисто разливает водку. – Агнесса хоть завтра придет! Вам в какое время удобнее?

– Ну… это… надо супругу спросить… Завтра на работе и договоримся… Ну, парни… Давайте! Только смотрите, чтоб завтра – без всяких соплей!

– Никола-ай Петрович! Обижаете!

***

Заявление Перминовой расписали стажеру. Ну, а кому еще-то? Старший лейтенант Коля работал в составе следственно-оперативной группы по нашумевшему на весь город делу об убийстве таксиста. С утра уже и убежал.

Проводив сотоварища тоскливо-завистливым взглядом, Соколов передернул плечами и снова прочитал заяву: