- Кольцова, ты охренела? – взвилась Абрамова. – Ты обвиняешь меня, выгораживая собственное хамство?

Краем глаза я заметила, как Митя с чувством хлопнул себя ладонью по лбу. Ну да, фейспалм. Я должна была каяться, я все испортила.

- Я вас не обвиняю. Я прошу прощения, что не сдержалась. И пытаюсь объяснить, как для меня важна эта работа. Вы мстите за правду, пользуясь тем, что вы сильнее.

- Заткнись.

Как же! Теперь меня ничто не остановит. Зрители ловили каждое слово. Еще бы! Скандалы у нас любят. Спасибо, что никто не догадался включить камеру на мобильнике.

- Вы же умная женщина, неужели вы не понимаете, что Зиночка всем расскажет о причине моего увольнения?

Была бы умная, рекомендовала бы меня механикам, но немного лести не повредит. Я же иду ва-банк.

- И вас назовут стервой, которая испортила карьеру молодому геймдизу.

- Это ты геймдиз? – фыркнула Абрамова. – С каких это пор?

- Да, я собираюсь участвовать в конкурсе! – Собиралась… - У меня есть игра, и она заинтересует компанию.

Во взгляде начальницы промелькнуло любопытство.

- Если вы меня не уволите, Зиночка не сможет распространять сплетни.

- И что же ей помешает?

- Никто ей не поверит. – Я воспрянула духом. – А я сама уволюсь, после конкурса.

Если не выиграю, конечно, но Абрамовой знать об этом необязательно.

- Подожди меня снаружи, - велела она. – Возможно, нам есть, что обсудить.

[1] Я очень надеюсь, что такой игры нет. Во всяком случае, приписывать Беркуту чужую славу я не собираюсь, и поисковик на моей стороне.

4. 04. Снявши голову, по волосам не плачут

Мне удалось добиться переговоров, но предчувствие было нехорошим. У Абрамовой есть свои способы заткнуть рот Зиночке, к тому же мои вопли, как и ее слова об увольнении, мог слышать не только Пашка. Навряд ли начальница поддалась на такой слабый шантаж. Тогда что? Что ее заинтриговало? Неужели мой проект?

О моем желании участвовать в конкурсе знал только Пашка, но не потому, что я это скрывала. Кому это интересно? Правильно, никому. Идеи в воздухе летают, бери – не хочу. Оригинальность – это замечательно, но базовые принципы все равно одни. И оценивать будут, в первую очередь, геймплей, грубо говоря, как игра играется: интерес целевой аудитории, простота управления, интрига в сюжете. И оптимизация, куда ж без нее.

Воспользоваться моими разработками реально, но только в том случае, если я дам доступ ко всем материалам, включая собственные мозги. Так что Абрамова может сколько угодно расспрашивать меня об игре, украсть ее не получится. Да и идеей не воспользуется, потому что банально не хватит времени на разработку.

Сквозь стеклянные двери я видела, как начальница разговаривает с Митей. Видимо, благодарила и прощалась, потому что потом она подхватила пакеты и вышла из бутика.

- Кольцова, за мной, - бросила она мне на ходу, как собачонке.

И я пошла за ней. Как собачонка. Спасибо Абрамовой, пакеты в руки не сунула, это был бы полный зашквар. «Беркут, - напомнила я себе. – Я унижаюсь ради того, чтобы работать с Беркутом».

Мы спустились на подземную парковку, и я приуныла. Навряд ли Абрамова вывезет меня за МКАД, чтобы прикопать в лесочке, но ехать куда-то желания нет.

- Не дрейфь, Кольцова. Или ты смелая только языком чесать? – Абрамова насмешливо на меня посмотрела. – Садись в машину, поговорим.

Я устроилась на переднем сидении, чинно сложив руки на коленях. Может, все же произнести заготовленную речь? Пашка старался, сочинял, подбирал правильные слова. Я покосилась на Абрамову. Она захлопнула дверцу, но машину не заводила.

- Я сожалею, что вы услышали мой пьяный бред, - пробурчала я, переиначив Пашкину речь.