– Не сделает!

– Сделает. Точно тебе говорю.

– А ты можешь сделать?

– Я?! – перспектива снова покорять одну за другой квартиры этого дома повергла Олега в ужас.

– Да. Сделай для меня надпись на асфальте, хорошо?

– Хорошо, – выдохнул Олег.

– Иди. Рисуй свою букву, – девочка отодвинула шторы от балконной двери.

Олег быстро проделал все манипуляции, уже отточенные до автоматизма. Девочка внимательно наблюдала.

– Теперь подождем пару минут и заклеим букву бумагой. А через четыре дня поздно вечером ты бумагу уберешь, хорошо?

– Хорошо. А когда ты напишешь для меня?

– А что именно написать?

– Юля, я тебя люблю. И подпись. Как тебя зовут?

– Олег.

– Не. Только не Олег. Давай Игорь. Или Гоша. Да, давай Гоша.

– Почему это не Олег? – обиделся Олег.

– Самого ужасного двоечника в нашем классе зовут Олег.

– Ну ладно. Сегодня напишу. Жди.

– Смотри! А то не сниму бумагу через четыре дня.

Олег заклеил букву бумагой и стал обуваться.

– Юль, за что тебя наказали-то?

– Да с одноклассницей подралась.

– Из-за чего?

– Из-за Гоши.

– Во молодежь пошла!

Квартира седьмая

До прихода домой Полины оставался почти час. Воодушевленный быстрой победой над Юлей, Олег взлетел на седьмой этаж. Звонок не работал. После стука в коридоре послышались шаркающие шаги.

«О нет, только не пенсионеры! Разве им объяснишь?» – успел подумать Олег.

– Кто? – проскрипело за дверью.

– Эээ, здравствуйте! У меня к вам необычная просьба… – Олег приготовился к долгой схватке, но тут дверь отворилась. На пороге стояла маленькая старушка с абсолютно белыми волосами.

– Дед, – сказала она скрипуче. – Посмотри, кто к нам пришел. Это же Толенька!

– Нет-нет, я не Толенька…

– Толенька, сыночек, что же ты не заходил так давно? – спросила старушка.

– Господи, да не Толенька я, видимо, просто похож!

Из комнаты вышел маленький старичок и, сощурившись, стал разглядывать Олега.

– Как похудел! – просипел он.

– Заходи, сыночек, я тебя накормлю, – сказала старушка.

Олегу вдруг стало ясно, что проще притвориться Толенькой, чем объяснять причины своего появления в этом доме. Олег разделся и прошел на кухню. В квартире неприятно пахло, и обстановка была очень странной. Например, с люстры свисало несколько елочных игрушек, покрытых пылью. А вместо штор на карнизе висел дырявый пододеяльник.

Между тем старушка поставила на стол какую-то кастрюлю со странным содержимым. Дед нарезал хлеб огромными ломтями, близоруко склонившись над столом.

– Мам, пап, я не голодный, – сказал Олег, стараясь быть как можно более непринужденным.

– Ты с работы?

– Да.

– Значит, голодный. Ну, расскажи. Где ты, как ты? Женился?

– Ээээ, нет.

– А техникум-то закончил?

«Сколько же они не видели своего сына?» – подумал Олег.

– Конечно, закончил, – сказал он вслух.

– Молодец! – дед похлопал Олега по плечу. – На заводе работаешь?

– Ээээ, да.

– Молодец, молодец. – Старушка принялась выставлять на стол все содержимое холодильника.

– Мама, я совсем не голодный

– А я связала тебе свитер, – вдруг вспомнила старушка и ушла в комнату. Вернулась она с пыльным свертком. Из него она достала свитер совершенно необъятных размеров, связанный явно из всех возможных остатков шерсти, которые нашлись в доме.

– Какой красивый, мама, – сказал Олег. Почему-то захотелось надеть свитер, чтобы сделать старушке приятно. Олег надел его сверху на костюм. Рукава болтались сантиметров на десять ниже кистей.

– Она старалась, – сказал дед. – Года два вязала. Потом года два ждала тебя.

Олег почувствовал от свитера запах нафталина.

– Берегла от моли, – словно в подтверждение сказал дед.

Олег почувствовал, что обман затягивается.

– А давайте я вам… покрашу балкон! – вдруг сказал он.