Перекинувшись парой фраз с ребятами и отказавшись от кальяна, я вышла на балкон, чтобы немного отдохнуть от музыки и подышать свежим воздухом.

Половину балкона занимали какие–то коробки и старые вещи хозяев квартиры. Перешагнув через банку с краской, я открыла окно пошире и положила локти на подоконник. Прикрыв глаза, подставила лицо лёгкому, прохладному ветру, который принёс с собой звуки улицы – гул машин с дороги, чей–то еле слышный смех и стрекотание цикад. Хорошо здесь, но мое уединение не продлилось долго.

Дверь резко открылась, впуская на балкон громкую музыку и тут же отрезая ее. Я обернулась, увидев Матвея. Он невозмутимо встал рядом со мной, достал сигарету из пачки и прикурил.

Я напряглась. Чего он приперся сюда? Так хорошо стояла здесь одна. И, между прочим, дышала свежим воздухом, а не дымом. Но уходить не стану – не дождётся. Я сюда первая пришла.

– Можешь отойти? – не выдержала я, покосившись на него.

– С чего бы? Мне и тут неплохо, – отозвался Матвей, блуждая взглядом по тихому двору.

– Твой дым раздражает, – нахмурилась я.

– Дым? – удивился Ковалёв и всё–таки посмотрел на меня. Сколько же смеха было в его тёмных глазах! Целое море. Особенно, когда прозрачно–серые клубы дыма этот идиот выдохнул прямо в мое лицо. – Ты про этот дым?

Я отшатнулась, поморщившись.

– А бывает какой–то другой? – разозлённо буркнула я. – Дебил!

– Что ты сказала? – вкрадчиво переспросил он, будто не расслышав. Даже брови слегка нахмурил.

– Со слухом, как и с манерой водить, проблемки, – цокнула языком я, вскинув брови. – Беда, Матвей Ковалёв.

Он затянулся, стряхнул пепел с балкона и пронзил меня своим взглядом. К моему удивлению, не сердитым, а слегка удивлённым, задумчивым. Так смотрит кот на мышь, которая посмела залезть в его миску, вместо того, чтобы убегать.

– Язык у тебя паршивый, малышка, – покачал головой Матвей, усмехнувшись. – И характер – дерьмо. Наверное поэтому у тебя нет парня.

– С чего это ты взял? – тут же возмутилась я.

На самом деле, у меня действительно нет парня. В свои восемнадцать я не знаю, что такое отношения. Но это не потому что у меня дерьмовый характер! А потому что… я так и не смогла никого полюбить. А какой смысл в отношениях без чувств?

– Ты же одета, как пацан, – пожал плечами Матвей, скользнув по мне пренебрежительным взглядом. – И с парнями общаться не умеешь.

– С парнями умею, – вздёрнув подборок, заявила я. – А вот с дебилами – нет.

Ковалёв выдохнул дым, хмыкнул и выкинул окурок в окно. А потом, вдруг, притянул меня к себе так, что я врезалась в него. И пока ошарашено смотрела в потемневшие глаза Матвея, его рука медленно, но верно опускалась ниже моей талии.

– Обалдел? – выдохнула я, хлопнув ресницами.

– Я обещал оторвать тебе ноги, если ещё раз увижу, – его пальцы сжали мое бедро и он, наклонившись к моему уху, спросил: – помнишь?

– Отпусти, – прошипела я, вцепившись в его руку.

Матвей лишь усмехнулся. От его пальцев наверняка останется синяк.

– Будешь такой дерзкой – оторву и язык, – прошептал Ковалёв, почти касаясь моего уха губами, – поняла?

У меня голова закружилась. От волнения и от смущения одновременно. Запах Матвея щекотал ноздри, впитывался в мою кожу. Горький, но с лёгкой ноткой чего–то сладкого. Я осторожно вдохнула его, прикрыв глаза.

А потом все–таки пришла в себя. И вместо ответа резко двинула коленом вперёд, попав Ковалёву прямо между ног. Ругнувшись, он резко склонился вниз, тут же убрав от меня свои грабли. Гаденько улыбнувшись, я похлопала его по плечу.

– Веселись, мажорик.

Он не ответил. Все так же смотрел вниз, не убирая рук с причинного места. Пожав плечами, я вышла с балкона, решив, что проучила этого засранца, как следует. Но ещё совсем не знала, что затеяла опасную игру.