Скинув рюкзак, я ушла в душ. Простояла под горячей водой около получаса. Пыталась отвлечься и немного расслабиться. Не получалось. Мысли накрывали лавиной. Я не знала, как быть. Рассказать Марине или не рассказывать? В голове как назло проносились слова Матвея о том, я потеряю ее. Что прежней дружбы больше не будет. И что подруга может поверить ему, а не мне. Посчитает тот поцелуй предательством…

Я резко выключила воду и выдохнула. Нет. Я не могу разрушить нашу дружбу. Что угодно, но только не это. Марина стала для меня родной. Я должна сделать так, чтобы она бросила Ковалёва. Он не достоин быть рядом с ней. А может быть, совсем скоро ему наскучит эта игра и он сам захочет исчезнуть?

Обмотавшись полотенцем, я вышла из ванной. Затем оделась и принялась наводить порядок на кухне. Я поняла лишь одно. Мне нужно время. Возможно, я слишком сильно себя накрутила. Хочется верить, что Ковалёв не такое чудовище… но верится плохо. Пока что у меня связаны руки. Но я обязательно придумаю, как решить эту проблему.

17. 8.2

Впервые за все время я не хотела идти в универ. Потому что я прекрасно понимала, что там будет Он. А ещё меня пугала неизвестность. Я совершенно не знала, чего ждать от Матвея. Что он выкинет на этот раз? От мыслей о нем даже сердце начинало биться чаще. Я скоро с ума сойду!

Надев серый свитшот и джинсы–трубы, я расчесала волосы и, оставив их рассыпанными по плечам, вышла из комнаты. И тут же остановилась, услышав разговор из маминой спальни. Обычно я не подслушаю, но в этот раз голос Гали был каким–то слишком уж нервным.

– Не смей сюда приезжать, – тихо, но сердито говорила она. – слышишь? Все нормально у нас. Ты сама не общалась с ним все эти годы, а тут решила объявиться? Да кто ты такая?

Я нахмурилась, не решаясь сдвинуться с места. Мне было не понятно, с кем она может разговаривать. Подруг у мамы не было, родителей давно не стало.

– Не звони сюда больше. Он знать тебя не хочет.

В квартире воцарилась тишина. Я задумчиво покосилась в сторону спальни, но и шагу сделать не успела, как дверь открылась и в коридор вышла мама. Окинув меня недовольным взглядом, она остановилась.

– Что смотришь, Наказание? – спросила Галя. И угрожающе сощурилась: – подслушиваешь?

– Делать больше нечего, – фыркнула я. И, поправив рюкзак на плече, пошла в прихожую.

– Давай–давай, вали в свой универ, – донеслось вслед. – Может, хоть какой–то толк от тебя будет.

Я лишь закатила глаза. Затем обулась и вышла из квартиры.

На улице во всю светило солнце, зависнув высоко в нежно–голубом небе. Пение птиц смешивалось с шелестом листвы. Я окинула взглядом пустующий, сонный двор и направилась в универ. Хорошая погода принесла надежду, что все ещё может быть не так плохо, как я предполагаю.

Совсем скоро я была возле здания универа. Маринку увидела почти сразу – она стояла с девчонками неподалёку от крыльца, активно жестикулируя и что-то рассказывая.

– А вот и моя Дашка идёт! – заметив меня, сообщила им подруга. – Ну ладно, увидимся ещё. Всех целую!

Сегодня на Марине была укороченная блузка с прозрачно–белыми рукавами и бежевая юбка с небольшим разрезом на бедре. Ловя на себе заинтересованные взгляды парней из параллельной группы, подруга шагала ко мне, довольно улыбаясь.

– Приве–е–ет! – обняв меня, она воодушевлённо сообщила: – все девки просто помирают от зависти! Показала им новую сумочку и рассказала, что тусила с Матвеем на даче! Видела бы ты лицо Пономаревой! Скривилась вся, я еле сдержалась, чтобы не заржать. – Подруга махнула рукой и продолжила: – Ну, конечно, ее то Матвей почти сразу бросил, а со мной он точно надолго!