– И чем больше ненавижу, тем охотнее хочется тебя проучить, – теперь на губах Ковалёва появилась самодовольная улыбка. – Такие, как ты, всегда раздражали. Ты обычная дворовая девка в дешевых шмотках, а возомнила себя самой крутой.

Я хотела ему ответить. Сказать, что он мажор, который без денег отца – никто. Обозвать, снова ударить. Все, что угодно, лишь бы хоть как–нибудь сделать ему больно. Но на крыльцо вышла Марина и мне пришлось замолчать.

– Вы чего там застряли? – крикнула она. – Даш, ты всё–таки передумала?

– Милая, она поедет с нами, – приподняв меня за плечо, с добродушной улыбкой отозвался Матвей. – Я уговорил ее!

– Ура! – обрадовалась подруга. – Тогда ждём, пока Кирилл допьёт кофе и едем!

Я дернула плечом, скосив взгляд на Ковалёва.

– Ненавижу.

– Зато твоя подруга меня обожает, – подмигнул мне Матвей, накидывая на голову капюшон так, чтобы скрыть след от пощёчины.

Похлопав меня по плечу, он первый направился к дому. Мне ничего не оставалось, кроме как идти следом за ним, проклиная его не чем свет стоит.

16. Глава 8

С этой проклятой дачи я все–таки уехала не одна. Тяжело было видеть, как Марина светится рядом с Матвеем, как целует его, как улыбается. Я знала всю суть. А подруга – нет. Она слепо верила во взаимные чувства Ковалева, даже понятия не имея, как на самом деле он относится к ней. Хуже всего, что я не знала, как быть. В голове ужасный бардак, я не могла ухватиться ни за одну из мыслей. Они бешеным круговоротом проносились в голове.

Мне срочно нужно было успокоиться. Побыть одной, в тишине. Поэтому я и торопилась домой. Но глупо было надеяться на то, что мне удасться прийти в себя так быстро. Ведь дома меня как всегда ждали сюрпризы.

Дверь в квартиру была открыта. Перегар чувствовался с порога. Тяжело вздохнув, я прошла на кухню. И если недавно, когда я появилась на «вечеринке» родителей, все ещё выглядело прилично, то сейчас… полный ужас. Случилось то, из–за чего я переживала, уезжая с ночёвкой.

Всюду валялись окурки, пустые бутылки, осколки от посуды и прочий мусор. Меня не было всего ночь… хорошо, что квартиру не сожгли, когда курили здесь на пьяную голову. Хотя, проще ее сжечь, чем убирать весь этот беспорядок.

Я так и стояла в дверях, бродя унылым взглядом по кухне. Никогда не понимала, почему именно я удостоилась родиться в этой семье. Почему именно мои родители такие? И почему мне все равно… так больно? Ведь я уже привыкла. Меня давно не удивляют такие сцены. Но сердце каждый раз болезненно сжимается. Иногда мне не хватает сил справиться и я понимаю, что нахожусь в тупике.

– Пришла наконец, – донёсся сзади мамин голос.

Я обернулась, увидев ее в коридоре. Она, покачиваясь, уперлась худой рукой о стену. Все те же взлохмаченные волосы, тот же засаленный халат. И опухшее лицо. А ведь когда–то Галя была очень красивой. Я видела ее фотографии с выпускного. На них она сияла, выглядела счастливой. А потом, видимо, появилась я и ее жизнь пошла под откос.

– И где ты шлялась всю ночь? – буравя меня мутным взглядом, спросила мама. – Думала, я не замечу, что тебя нет?

– Тебе не все равно? – устало ответила ей я.

– Ты что, – она покачнулась так, что чуть не упала назад, – хахаля себе завела? Смотри, залетишь – дома можешь не появляться.

Я закатила глаза, проходя мимо неё.

– Не переживай, Галь, – похлопав ее по плечу, сказала я. – Твою судьбу я повторять не собираюсь.

– Стерва ты, Даша, – вздохнула мама. – И наказание.

Я ничего не ответила. Лишь открыла дверь в свою комнату и, окинув ее быстрым взглядом, облегченно вздохнула. Слава богу, она цела. Все вещи лежали так, как и прежде.