— Лучше расскажи, что случилось.

Заторможено пожала плечами.

— Да ничего.

Не знаю, почему не стала рассказывать ему о своём падении, на самом деле это была сущая мелочь, но страх, сковавший в первые мгновения после того, как я «села» на ступеньки, будто пустил во мне корни, всколыхнув что-то неспокойное.

— Карина сказала другое…

— Карина? — переспросила я, абсолютно позабыв про помощницу мужа. — А при чём тут она?

Илья слегка нахмурил брови.

— Она сказала, что ты звонила, вы разговаривали, а потом резко пропала, а когда… заговорила снова, голос у тебя был напуганный.

— И ты примчался только потому, что кто-то решил, что голос у меня был напуганный?!

Моя речь всё больше теряла своё спокойствие, обретая нотки недовольства и возмущения. Непонятно, откуда во мне бралось это раздражение — обычно в жизни я старалась полагаться на доводы разума.

— А как я должен был реагировать?! Ты же беременна, — тоже вдруг начал заводиться супруг.

— Я вполне в состоянии позаботиться о себе сама!

Нечаев тряхнул головой, словно не веря услышанному.

— О чём мы сейчас спорим? Я запереживал, я приехал. Да любой бы нормальный мужик сделал бы точно так же. Любая бы другая была только благодарна!

Он был прав, я это чувствовала, но остановиться никак не выходило.

— А я, видимо, не любая! Илья, я — врач! И я способна здраво оценить своё состояние. Если бы что-то случилось, я бы позвонила тебе!

— Ты беременная в первую очередь, — отрезал он, — а уже потом всё остальное!

В общем, слово за слово мы разругались и недовольные друг другом разошлись спать по разным комнатам первый раз в нашей семейной жизни.

Уже сильно позже, пытаясь проанализировать тот вечер и своё странное поведение, я решила, что всё дело было в напряжении, которое копилось во мне на протяжении последних лет, ну а с беременностью лишь усилилось. Я всё ещё чувствовала себя виноватой за то, что не смогла забеременеть сама. Неосознанно продолжала переживать какую-то свою женскую несостоятельность, поэтому невольно «прочитала» слова Ильи как упрёк в том, что я и детей не способна нормально выносить.

Ну а само падение стало лишь пусковым механизмом, давшим волю моим эмоциям.

Тараканов в голове было много, а вот голос разума ушёл в отпуск вместо меня.

Утром оба были хмурые и недовольные.

— За тобой заехать вечером? — попытался Нечаев сделать шаг навстречу, правда, скорее из чувства долга.

— Я не поеду, — заявила немного театрально, — я же детей жду. Буду сидеть на месте и беречь себя.

— Не нагнетай, — разозлился он. — Не хочешь ехать… Уговаривать не буду.

Вместо ответа одарила его тяжёлым взглядом. На этом мы и… порешили.

Сам день прошёл спокойно, я занималась какими-то домашними делами, злясь на Нечаева, жалея себя и, наоборот, злясь на себя и сочувствуя мужу. Кто бы знал, что гормоны превратят мой мозг в сплошной компот?

В обед заехал Костя.

— Дружка своего защищать будешь? — хмыкнула я, обнаружив на пороге квартиры Козырева. Все эти годы они оставались с Нечаевым лучшими друзьями, я же привыкла воспринимать его как ближайшего родственника. Ещё бы, я видела его в разы чаще, чем собственных родителей.

— А надо? — с намёком изогнул он свою бровь.

— Ещё не решила, — честно призналась. И тут же пожаловалась: — Он носится со мной как с писанной торбой.

— Заботится.

— Ну не так же навязчиво!

— Это же Илюха, ему всё под контролем держать надо.

Предупреждающе прищурилась, пытаясь взглядом сообщить гостю всё, что думаю о нём.

— И всё-таки ты его защищаешь.

— Скорее твои нервы берегу.

— Да-да, все вы так говорите, — вздохнула я, ставя перед Костей чашку кофе и садясь за стол напротив него.