– Беремся за руки и держимся до конца процедуры, – тоном детского воспитателя сказала невестка, соединяя наши руки. И я сразу же почувствовал себя лёгким, свободным и немного взволнованным. Волнение вселялось в меня от Милы. От Хлои исходила колдовская сила, которая и понесла нас в тартарары. И там нас ожидало нечто – не познанное, не изведанное.

Серёжка с Хлоей иногда «катали» меня в дни освоения дара инфузории. И мне это совсем не нравилось. Потому что дети не решались погружаться в тонкости процесса, ещё не усвоенного и не обоснованного правилами пользования аномальными способностями. А мне в качестве пассажира вообще было тошно: немедленно представлял неизбежное падение с высоты наземь, во всех возможных подробностях. Короче – я активно отнекивался от их предложений. Но это было давно. А сейчас мы с Милой парим над зелёным одеялом в паре с опытным левитатором. И мне нравится контактировать с проволочником, который воспринимает меня как старого знакомого. И с Милой он недолго возится. Слегка похлопал стеблями по обнажённым голеням и тут же вовлёк нового посетителя Сырой поймы в круговорот своего бурного экстаза. И сей процесс знакомства ей тоже к лицу. Прострация от созерцания изменившейся за один сеанс дочери умножилась кратно при личном контакте с сущностью, которая просто благодарила нас добром за добро.

Потом потекло иное время, в котором мне доверили быть наблюдателем и помощником.

Рекомендации сына и невестки контактировать с «зелёным одеялом» в течение месяца исполнялись неукоснительно. Сначала при поддержке Хлои, потом самостоятельно. Веста выздоравливала. Она входила в наш общий мир и радовалась ему, и радовала маму. И, конечно же, меня.

Хлоя возвратилась к Сергею в Амазонию, а мы перебрались на пологий берег плёса Сырой поймы и купались вчетвером, испытывая благодарность к проволочнику. А он проявлял ответные чувства. Может быть, дружескую преданность, а возможно и любовь. Или рациональную, скрытую от нас корысть. Ведь мы являемся носителями разума и некоторых, возможно, полезных для него знаний…

Как член комиссии по контактам Радмила приступила к изучению «зелёного одеяла» на следующий же день после первого контакта и уже без нашего посредничества. Я лишь оказывал ей содействие в расстановке вдоль заболоченных берегов Сырой поймы всевозможных датчиков. В комнате, которую занимала Мила, появились приборы, считывающие и анализирующие поступающую информацию: какие изменения происходят с «объектом» при приближении к нему людей из числа знакомых и незнакомых, при контакте с залетевшими на болото фермерскими гусями; те были убиты и употреблены в пищу.

Параллельно этой работе Радмила отслеживала сообщения СМИ об инфузориях. Точнее – об официально зафиксированных посещениях.

Таких случаев было немного. И они описывались без точной привязки места появления особи к точке на географической карте. Поэтому первые попытки обнаружения инфузорий в обнародованных районах оказались безрезультатными. Особи либо уже покинули планету, либо места в информативном бюллетене указывались приблизительно, со слов случайных свидетелей, или были недостоверными.

К тому же следует отметить, что гонка за отмеченными в новостных каналах инфузориями была бы бессмысленной с использованием обычных средств передвижения. Тут-то нам и пригодилось удивительное транспортное средство – телепортан Радмилы. Мила наладила связь через орбитальные станции со средствами информирования населения при возникновении ЧС. Попавшие в поле зрения колонистов катаклизмы – ураганы, наводнения, землетрясения, в том числе и появление инфузорий вблизи поселений колонистов принимались бионом во внимание, и Радмила при моём содействии устремлялась навстречу к неведомому и неизученному объекту. Первые попытки контакта оказались безрезультатными.