Потом он исчез из поля зрения. Бойко для себя решил, что парень не амбициозен. Большие проекты ему не потянуть. И, скорее всего, вся его креативность осталась в прошлом. Но вот его недавний анализ происходящих в области событий! Как можно было из отдельных отголосков скандалов, полунамёков на передел собственности просчитать всю схему? Вычислить действующих лиц и даже некоторым дать отпор. Такой человек был просто необходим в его команде! Но он отказал. Возможно, парень просчитал варианты и решил не рисковать. В случае неудачи потери будут больше возможных трофеев при успешном исходе дела.

Каковы шансы на успех? Почему он – Бойко Виктор Петрович – решил, что может стать приемником? Глава областного Заксобрания тоже не откажется от борьбы за губернаторство. За ним правящая партия. Министр промышленности и торговли области – ещё один кандидат в приемники. За ним большая часть капиталов области. Но главный соперник всё же какой-то московский генерал. Бойко был почти уверен, если бы Крюкову это было необходимо, то он бы уже знал имя этого генерала.

Рассуждения сами собой свелись к примитивной задаче: «Как заполучить Крюкова?» Бойко с усилием потёр лицо, словно пытался сбросить наваждение. Куда-то не туда завели его размышления. Посмотрел на часы. На вечер у них с женой намечено посещение областного театра оперы и балета. Сегодня закрытие сезона. После представления будет закрытый банкет. Кармазины тоже будут. Елена ни за что не пропустит подобное событие культурной жизни. Нужно будет переговорить с Виктором. Кстати, – молнией промелькнула догадка, – возможно Оля поможет привлечь к сотрудничеству Крюкова. К ней же он пришёл со своими выводами о готовящейся смене власти в области. У них сложились хорошие рабочие отношения. Да, Оля должна помочь.

Вернулся к машине. Водитель спал, разомлев от жары. Виктор Петрович уже знал, что он будет делать в ближайшие пару дней.

– Домой! – Прервал словесный поток разбуженного водителя, который пытаясь скрасить возникшую неловкость, начал интересоваться самочувствием шефа и как он отдохнул на природе.

Борис минуты три стоял перед каминной полкой. Рассматривал фотографию Джозефа, будто силился узнать в человеке на ней кого-то другого. Все, находящиеся в комнате, в общении между собой перешли на шепот. Когда я представил вошедшего, как одного из учеников Джозефа, Кармазин, любивший уточнять, поинтересовался, когда это было. Небрежно брошенное «в конце шестидесятых» вызвало на лицах собравшихся единодушное недоверие. Я, пытаясь уточнить, сказал, что случай свёл их в Праге весной шестьдесят восьмого. Мой «бред», по общему мнению, был следствием алкогольного опьянения. Но дальнейшего желания уточнять пространственно-временные особенности жизни Джозефа ни у кого не было.

Разговоры за столом вернулись к прежним темам, игнорируя «инородное тело» в виде Бориса, на которое не стоит обращать внимание. Я подошёл к нему и остановился в полушаге сзади и слева, давая ему самому решить, когда начать говорить. Часто пользуюсь такой тактикой, чтобы собеседник не ограничивался в своём рассказе рамками моих вопросов. Но Борис продолжал смотреть на фотографию учителя.

– Это фото было сделано два года назад. – Не выдержав молчания, выдал я совершенно ничего не значащую информацию.

Борис вздрогнул от неожиданности. Моя фраза вырвала его из глубокой задумчивости.

– Да, да … – Закивал он, соглашаясь не понятно с чем. – Йозеф сильно сдал за последний год. Ты же видел …

Валя ушла кормить Катюшку, и за столом повисла пауза. Бабушка попросила Бориса сказать пару слов в память об усопшем. Борис с радостью согласился, словно он этого хотел и опасался, что мы не позволим ему высказаться. Встал с рюмочкой водки, глядя перед собой невидящим взором, как обычно делают люди, пытаясь найти что-то в глубине памяти, начал негромким голосом: