К концу недели Андрей с частью своих товарищей был переброшен на соседнее предприятие с таким же заданием. К своему удивлению, читая на табличке у входа в цех фамилию мастера, он встретил знакомую фамилию: Зарипов Г. Е. Потом была встреча с мастером участка в цехе Улучив момент, Андрей спросил у мастера, не родственница ли его работает на соседнем заводе.

– Жена, – недовольно ответил мастер. – А что?

– Да нет, ничего, она нам помогла причину неисправности найти, – ответил Андрей.

– Зухра? – удивился мастер, – да что она может понимать?!

В его голосе прослеживалось недоверие и неуважение к способностям собственной супруги. Андрей не стал вдаваться в подробности и поспешил свернуть разговор, который явно не клеился. Галим тоже не настаивал. Проработав здесь около трех дней, Андрей заметил, что Галим не жалует своих сотрудников ни вниманием, ни вежливостью. Впрочем, они отвечали ему скрытым неуважением, на которое он тоже не обращал никакого внимания. Как-то придя в склад за необходимой в работе деталью, Андрей услышал какое-то странное шуршание в глубине склада, затем шептание, после чего из глубин складских помещений вышел Галим и через несколько секунд появилась кладовщица Нария, явно смущенная появлением на складе Андрея. Галим быстро выскользнул, открыв дверь, а Нария еще долго перебирала карточки учета движения запчастей, пытаясь скрыть свое раскрасневшееся лицо. Наконец, она успокоилась и, как ни в чем не бывало, спросила:

– Что вы хотели?

Андрей спросил ее о наличии нужной запчасти и, получив отрицательный ответ, вышел на территорию. В течение этих дней ему не раз приходилось обращаться на склад, и он частенько сталкивался там с Галимом и смущенной Нарией. Вернувшись на первый завод, Андрей со своими ребятами-наладчиками продолжали отлаживать работу линий одну за другой. Он поглядывал на Зухру и понимал, чувство к ней все больше и больше охватывает его, оно завладевает им, не считаясь ни с его волей, ни со здравым смыслом. Зухра, в свою очередь, гнала от себя все мысли об этом красивом голубоглазом мужчине. Но мысли предательски возвращались, и все же, как ей самой показалось, ей удалось справиться с собой, взять себя под контроль и проявить благоразумие.

Ситуация обострилось ровно через два месяца, когда во время посещения базара она случайно встретила свою давнюю знакомую и та сердобольно рассказала о романе ее мужа с кладовщицей Нарией. Зухра пресекла распускаемые ею сплетни и решила спросить обо всем мужа сама. Вечером, уложив дочь спать, она попросила мужа задержаться и без обиняков рассказала ему об услышанном. Галим долго молчал, а затем, прикрыв дверь в комнату дочери, ответил ей:

– Зухра, когда мы поженились, наверное, это было не совсем верным решением. Наши родители решили, что нам пора пожениться. Мои родители видели в тебе хорошую пару для меня, твои, я предполагаю, хорошую пару для тебя. У нас родилась дочь, но за это время в моем сердце не зажглась любовь к тебе. Не знаю, как у тебя, какие чувства испытываешь ты ко мне. Но я действительно полюбил Нарию и ничего с этим сделать не могу. Возможно, это пройдет само собой, нужно подождать.

– И ты так спокойно говоришь мне о своей неверности? Что с тобой, Галим? Ты не должен так был поступать ни со мной, ни с бедной Нарией. Это непорядочно, Галим.

– Порядочно, не порядочно. что я мог сделать? Страстное чувство захлестнуло меня. Я не в силах ему сопротивляться! Я предлагаю все оставить как есть, дать времени самому решить, что будет с нами дальше.

– Но это невозможно! По крайней мере, в нашей семье эти вещи недопустимы. Я не смогу с этим смириться. Ты должен оставить эту женщину, не морочь ей голову. Ты должен заниматься семьей, нашей дочерью!