– Так пропал твой брат, Альяд? – заметив печаль Нусьера, спросил Джон.

– Да. Отец считает, что его убили, но тело так и не нашли. Я верю, что он до сих пор жив! Они крайне редко оставляют убитых, возможно, так заметают за собой следы. Если и есть трупы, то в основном это полицейские или военные, которые оказались на их пути, – в словах Нусьера звучали нотки безнадежности.

– А еще они оставляют отметки на лбу убитых, – вмешался в рассказ Саид. – Вырезанную букву «Х», только неправильной формы, одну наклонную буквы оставляют длиннее другой. Напоминает крест!

– Это всего лишь слухи, Саид! – сказал Нусьер.

– Ничего не слухи! Мне лично рассказывал знакомый сержант, который одним из первых прибыл на место преступления, было это в деревне Синджа! – стоял на своем Саид.

– Хорошо, Саид. Это не так важно сейчас. Харами нападают внезапно на деревни и небольшие поселения, забирают все ценное, молодых парней и уходят, не оставив никаких следов. В общем, они очень опасны, и пока никто не может найти какую-либо зацепку, чтобы их поймать. Ни имен, ни местоположения их базы, ни мотивов преступлений обнаружить не удалось. Никто даже не знает их лидера! Неуловимые ублюдки! – с явной ненавистью и злобой сказал Нусьер.

– Говорят, что они вербуют мужчин, чтобы создать армию для свержения правительства Судана, потом хотят захватить власть по всей Африке, а затем и весь мир… А еще – что они проводят какие-то эксперименты над пленными с целью сделать из них идеальных убийц, – почти шепотом добавил Саид.

– Что за чушь, Саид? Где ты наслушался этого бреда?! Они обычные разбойники, которые живут жаждой наживы! – с пренебрежением сказал Нусьер.

– Да, нас тоже предупреждали перед поездкой в Судан, что тут орудует какая-то банда, – включился Морис. – Правда, пока случаев нападения на иностранцев не было, но наше руководство, кроме выдачи методички по технике безопасности, никаких мер не предприняло!

Джон внимательно слушал своих собеседников и разворачивал ситуацию на себя. Он не понимал, как какие-то грабители из Судана могут быть связаны с его перемещениями. Но чувствовал, что-то здесь не то… и это может быть первым пазлом в разгадке его тайны. Ему не давали покоя мысли о «случайном» совпадении событий, которые с ним приключились и привели его к Харами.

«Еще этот продавец лепешек, которого, может, и не было вовсе, будь он проклят! Что он имел в виду? Вдруг он говорил именно про Харами?» – размышлял Джон.

– Во-первых. «Нет тела – нет дела», как говорится. Так что, Нусьер, не унывай! Надежда, что твой брат жив, есть. И она очень велика! Это уже хорошо, – попытался поддержать своего друга Джон. – Во-вторых. Получается, что кроме мелких грабежей эти ребята ничего такого плохого не сделали! То, что они похищают людей, безусловно, ужасно. Но никто же не знает, что с похищенными и где они сейчас! Верно? – вторая попытка вышла у Джона не очень удачной.

– Ты что, оправдываешь действия этих бандитов?! – взорвался Нусьер.

– Нет, конечно! Я просто пытаюсь разобраться в ситуации и посмотреть на нее с другой стороны… – успокаивал кго Джон. – Кстати, а почему вы их называете Харами? Что это вообще значит? Погодите-ка… – Джон остановился и задумался: ему показалось, что он знает ответ на свой вопрос.

– Выжившие женщины говорили, что они так представлялись. Причем это подтвердилось от очевидцев с совершенно разных мест преступлений, – не дождавшись окончания интерпретации Джона, ответил Нусьер.

– В трейдинге есть такое понятие, как «паттерн Харами», а так же есть фигура из технического анализа – «крест Харами», – Джон говорил так, будто что-то нащупал в предвкушении разгадки загадочного названия преступной группировки Судана.