Очень зря. Очень.

Вид удаляющейся голой попки, мелькающей из-под короткого подола, мгновенно снес Высшему крышу. Глупая девчонка, неужели она не знает, что бежать от такого, как он, самая худшая идея на свете?

Кровь словно вскипает в жилах, мышцы каменеют, и Индарр еле сдерживает оборот. Что дается ему действительно тяжело, инстинкт охоты туманит разум. Сжигает здравый смысл, оставляя лишь непреодолимое желание погони.

Догнать. Поймать. Присвоить. Сделать своей.

— Не трогать! — рявкает своим парням, и они покорно отходят в сторону, не смея идти против своего главного.

Она только его. Его Омега.

Он дает ей фору, подогревая собственный азарт. Он зол и раздражен от ее дерзости и смелости. Но…

Больше он возбужден. Дико и пугающе. Если он не возьмет сейчас себя в руки, то завалит ее прямо на улице, где-то в сугробе, как зверь.

Острый нюх до сих пор чует запах, шлейфом тянущийся за уже скрывшейся на улице девчонкой. Сладкий и манящий, призывающий. Индарр знает этот запах, запах приближающейся омежьей течки.

И это окончательно сносит ему крышу.

Он срывается с места. Охота началась.

Убежать девчонке далеко не удалось. Стоит посреди парковки и дрожит всем телом. Босая, почти голая. В груди Индарра зарождается рычание, удовольствие погони подогревает кровь, и даже окружающий холод не способен ее остудить.

Зверь внутри рвется наружу, но обратиться полностью Альфа не может себе позволить, не посреди города, на глазах посторонних. Но и сдержать обращение он не в силах, он лишь немного ослабляет контроль.

Дает дрожи со смесью боли пробежаться по позвоночнику, разрядами тока распространяясь по телу. Зрение улучшается, позволяя разглядеть в темноте каждый листочек, а слух становится таким острым, что Индарр слышит, как бешено бьется, словно в агонии, сердце омежки.

Дверь бахает за спиной, и девчонка испуганно срывается с места. Неужели она думала, что он не погонится за ней? Надеялась сбежать от него? Глупая, наивная…

И такая одуряюще сладкая.

Такой потери контроля у альфы никогда не было, и это немного пугает. Возможно, долгое воздержание сыграло в его теперешнем безумии роль, а возможно, сводящий с ума запах Омеги.

И то, что она побежала. Глупая. Глупая Омега.

Вкус охоты и азарт погони путают мысли, подмешивая к человеческому разуму животные инстинкты. Как наркотик, что, попадая в кровь, лишает трезвости.

Инстинкты сходят с ума.

Ты должен догнать. Поймать.

Пометить Омегу не только укусом, но и собственным семенем. Наполнить ее.

Звериное сознание тут же подкидывает, как дров в топку, картин о том, как Альфа покрывает эту омежку, как она кричит и стонет, извиваясь под ним.

Индарр рычит, почти воет. И бросается вперед.

Он быстрее и сильнее, поэтому с легкостью нагоняет и ловит в свои тиски девчонку.

"Присвой. Присвой. Она твоя. Твоя", — пульсирует в сознании.

— Никогда не смей от меня убегать, Омега.

Рычит, утыкаясь в шею девчонки, жадно вдыхая ее охренительный запах. И плевать на страх, сладко-пряный запах феромонов его перекрывает. Но осознание страха все равно дразнит и манит. Дает его зверю извращенное удовлетворение от охоты. Темные, совершенно животные инстинкты. Инстинкты хищника.

— Непослушная дикая Омега, я трахну тебя прямо сейчас, под этим деревом. В наказание за то, что ты посмела меня ударить, что осмелилась бежать.

Индарр почти прикусывает девичью кожу на шее, в опасной близости от брачной железы, еле сдерживается. Вжимает Омегу в себя, пристраивая ее попку к своему паху. Джинсы практически трещат по швам от каменного стояка и взбугрившихся мышц.

— Помогите-е-е-е-е!!!!