Он поднялся из-за стола, приблизился к двери, распахнул ее.
– Марина, будь добра, бутылку нарзана и стакан.
Кивок.
– Хорошо, Игорь Генрихович.
Приятная девушка. И очень неглупая. Лицо заурядное, однако, стильная стрижка и умело наложенный макияж делают его почти красивым. А уж фигура отменная. Особенно ноги хороши… Да, замечательная девушка… женщина, точнее. Он по-прежнему был противником «служебных романов», однако пару раз отступил от правила – не отказал себе в удовольствии поужинать с Мариночкой «тет-а-тет» (все происходило во время деловых поездок – в Польше раз и раз в Бельгии). Ну и что? Имеет же право сорокадвухлетний холостяк (вдовец уже одиннадцатый год) побаловать себя? Тем более, по Марине было заметно, что она не прочь романчик этот продолжить и развить… Он, правда, придерживался противоположного мнения. Он уже привык жить так, как живет. К тому же, у него Вера (Ника, Веро-ника), и все, что он делает, он делает для нее, он прагматик, знает, за людей его положения замуж идут, как правило, прежде всего из меркантильных соображений, а к чему ему наглая молодая хищница, мечтающая прибрать к рукам заработанное для Ники?
Ответ очевиден – ни к чему.
… – Да, солнышко, ты не слышала о «деле Боровикова»?
Наморщила лоб.
– Погодите… это о племяннике Валерия Иосифовича Боровикова? Какой-то пьяный хулиган убил его в драке… вы об этом?
– Пожалуй, – он забрал у Марины бутылку холодного нарзана и стакан и вернулся в кабинет.
Подал женщине стакан с водой.
– Пожалуйста, выпейте и постарайтесь взять себя в руки.
– Спасибо, – благодарный взгляд, вздох, – Так вот я от отчаяния и вспомнила, что Митенька мне о вас рассказывал… Карточку он хранил… просто так, – она выпила несколько глотков нарзана, перевела дыхание, – Простите, что время у вас отняла… И спасибо, что выслушали меня… Когда выслушивают – уже легче… Господи, дура… Что вы-то сумеете сделать, раз уж адвокат не помог? – поднялась с кресла, невысокая, для своих лет довольно худая женщина в ужасном костюме, – Простите…
– Погодите, – негромко сказал он, – Во-первых, адвокат адвокату рознь. Во-вторых… вы правду мне рассказали?
Женщина с горечью усмехнулась, но снова опустилась на самый край кресла. И опять полезла в сумку. Достала очередные листы.
– Вот… копия обвинительного заключения, копия приговора… Везде сказано, что Митя был пьян, но разве пьяный справился бы с тремя бугаями? Да и не пьет он у меня! Он же только в прошлом году политехнический закончил – с «красным» дипломом! В аспирантуру собирался… Теперь, – то ли вздох, то ли всхлип, – Все, все насмарку… Вся жизнь…
– Успокойтесь, – повторил он мягко, – И… не теряйте надежды. Я поговорю со своими знакомыми в юридических кругах. Конечно, обещать ничего не могу… но все-таки выясню, возможно хоть как-то помочь вашему сыну… или нет. Оставьте свой телефон, адрес – я с вами обязательно свяжусь.
Просияла. Моментально. Даже помолодела.
– Спасибо, спасибо вам, Игорь Генрихович… Недаром Митенька говорил, какой вы замечательный человек…
«Еще бы, – мысленно усмехнулся он, – Не моргнув глазом, отстегнул пять „штук“ только за то, что тот Нику домой привел…»
А следом за этой мыслью другая: что было бы с его девочкой, если бы не этот парняга? Что могло случиться с девятилетней девочкой, шатающейся по вокзалу среди бомжей и цыган?