— Я ушла от Вадима.

— Это мы уже поняли. Я спросила — что случилось?

8. Глава 7

— И что ты собираешься делать? — спрашивает Олеся.

— Не знаю. Но в Москву я не вернусь.

— Это понятно. Я бы тоже не вернулась. Наверное.

— Леся!

— Да ну нет, конечно! — тут же добавляет подруга. — Как, говоришь, его звали?

— Кого?

— Детопроизводителя.

— Я не стала спрашивать.

— Почему?

— Зачем?

— В смысле, зачем? Ребёнка заделал — и в кусты?

— Ну, он выполнял свою… — Я замолчала, потому что не могла найти нужного слова.

— Ага! Ты ещё медаль ему выпиши! За старания!

— Леся!

— Ладно. Забей! Вырастим. И без «старателей» обойдёмся! Хотя я на твоём месте стрясла бы с Бархалеева алименты.

— Не нужны мне его алименты, — бурчу себе под нос.

— Ох, Ирка, дурная ты! Тебе ведь по закону знаешь, сколько положено! А ты в одних труселях приехала. Мать с бабулей знают?

— Нет, — вздыхаю. — Ума не приложу, как им сообщить, но сказать надо.

— Сказать надо, — соглашается Олеся. — Тётя Наташа, конечно, ничего не выкинет, а вот баба Роза даже и не знаю… Эта запросто кое-кому кое-что оторвать может.

— Лесь, дай зарядное для телефона, — прошу, только сейчас вспомнив, что телефон так и не включила.

— Даже зарядки нет! Кошмар! Можно я с бабой Розой в одной команде буду?

— Не надо, Лесь.

Как бы ни хотелось остаться равнодушной, но включаю телефон с лёгким замиранием сердца. И… ни-че-го.

— Что, даже не позвонил? — Олеся верно истолковала мой взгляд.

— Нет.

— Козёл!

— Скорее всего, его вызвали на работу, — пытаюсь найти хоть какое-то объяснение.

— Ой, вот только не надо оправдывать его, ладно? И телефонов у нас нет, и узнать, что жена не ночевала дома, тоже нельзя! Каменный век на дворе! А вдруг ты с моста спрыгнула? Или под машину бросилась? А?

— Вадим знает, что я такого никогда не сделаю.

— Знает он! Ты извини меня, подруга, но если я увижу Бархалеева, в морду он у меня получит!

Леська до сих пор чувствовала себя виноватой, ведь это из-за неё я встретилась с Вадимом.

— Не надо, Лесь.

Посмотрела на часы: начало десятого. Надо звонить маме. Да и Ромке поспать нужно перед сменой.

— Может, мне с тобой поехать? — предлагает Олеся.

— Не думаю, что это поможет, — отвечаю я, слушая длинные гудки в телефоне.

— Доченька! Ну наконец-то! А-то я звоню, звоню, и ни до тебя, ни до Вадюши дозвониться не могу!

— Мам? Что случилось?

— Ой, да что у нас может случиться-то? Ты там как? Ирочка, мне такой сон приснился! Детка, ты не поверишь! Арбузы мы с тобой несли…

— Ты что, ещё не сказала им про беременность? — шёпотом спрашивает Леська.

Молча киваю, что нет, и Леська театрально хлопает себя по лбу.

— …хотела позвонить, а у вас телефоны недоступны. Я уж и не знаю, что думать! Ты зачем телефон отключила?

Смотрю на подругу, которая изображает самолёт. Явно бомбардировщик.

— Мам, так в самолёте нельзя включённые телефоны.

— Вы с Вадюшей на море, да?

— Нет, мам. Я в городе. Скоро приеду.

В телефоне повисает молчаливая пауза.

— Как в городе? А почему не позвонила? Не предупредила?

— Так ночь была, не стала будить. Скоро, мам, приеду. Ты только не суетись там сильно, хорошо? — прошу.

— Ну как же?! А Вадюшу я чем угощать буду?

— Люлями, — шёпотом подсказывает Леська, красноречиво жестикулируя.

— Мам, я одна. Без Вадима.

— Ну? И ты думаешь, она не догадается? — спрашивает Леська, когда я отключаю вызов. — Баба Роза — так точно сразу диагноз выпишет! Ты даже порог перешагнуть не успеешь!

Леська права. Бабуля у меня такая. Не потому, что возраст, а потому, что всю жизнь надеялась только на себя. Бабушка прожила одна, сама вырастила и подняла дочь. Как и моя мама после развода, так больше и не вышла замуж. А теперь и я… повторяю судьбу матери-одиночки.