Сарай Мульк-ханум едва не завыла! Стон вырвался из ее горла, слезы брызнули из глаз. Самарканд! Не чужеземцы завоевали его! Собственный внук захватил! Видать, не хранит сила древней богини от измены, не в ее власти торжество справедливости и выполнение обязательств!

– Госпожа, – напряженный шепот за спиной заставил спрятать рыдания в горле.

Сарай Мульк-ханум смахнула слезы.

– Подойди, – приказала она, по голосу зная, кто пришел. – Видишь? – она обернулась. Худощавое лицо, облагороженное овальной бородкой, оказалось над ней. – Присядь. – Алимбек сел на колени. – Это моя сокровищница. Возьми. Тайно отвези в Карши. Найди там усадьбу моего племянника. Отдай тому, кто встретит. Скажи от меня. Все ж, не чужим людям достанется…

– Не знаю, госпожа, смогу ли вывезти из Самарканда.

Голос Алимбека не понравился Катта-ханум. Она резко встала, взглянула сурово.

– А ты постарайся! Чтобы старания твои были не зря, возьми это кольцо.

Сарай Мульк-ханум взяла из шкатулки массивный золотой перстень с изумрудом божественной красоты. Глаза Алимбека расширились. Такому подарку цены нет!

– Бери! А остальное доставь, куда сказала!

– Доставлю, госпожа, – на сей раз пообещал доверенный слуга.

– Иди уже, у меня много дел!

Алимбек удалился. Сарай Мульк-ханум позвала слуг, приказала достать платье из голубого шелка, парчовый халат, расшитый каменьями. Царская диадема украсила посеребренную временем макушку императрицы, а тончайшее покрывало из золотистой органзы прикрыло голову и плечи. Сарай Мульк-ханум послала за Тукал-ханум, а сама налила вина в два золотых бокала. Щелкнул затвор перстня на ее пальце, и яд посыпался тонкой струйкой сначала в один, потом в другой бокал.

Ворота вечности приоткрылись для двух императриц…

Алимбек скакал, не щадя коня. Он выбрал окольный путь – через Бухару. Из Самарканда в Карши вела прямая дорога, мимо предгорий Зеравшанского хребта, и дальше по степи. От Карши шла дорога в Балх и дальше в Кандагар, где была резиденция Пир-Мухаммада. Ожидая сопротивление от других претендентов на трон деда, Халиль Султан усилил дороги, ведущие к Самарканду, своими отрядами. Каждый всадник, галопом скачущий на юг, мог вызвать подозрение и получить стрелу в спину.

Не доезжая Бухары, Алимбек свернул к Карши. Дорога, известная с древности, была одной из веток караванного пути, соединяющего Восток и Запад. Здесь можно было легко затеряться среди торгующего люда и добраться до нужного места без лишнего внимания.

Алимбек устал, конь едва держался на ногах. Пора было менять его, а то падет в дороге.

– Хозяин, коня и еды!

Властный голос доверенного императрицы привлек внимание других гостей караван-сарая. Один из них, по виду тоже посланник, подошел ближе.

– Алимбек? – поинтересовался он, узнавая и не узнавая в запыленном худощавом человеке своего знакомого.

Меньше всего сейчас хотелось Алимбеку общения с кем бы то ни было. У него было особое задание, о котором нельзя говорить, значит, придется хитрить.

Он узнал гонца, с которым в юности они вместе служили Амиру Темуру.

– Касым?

Касым, будучи от природы добродушным человеком, широко улыбнулся.

– Узнал!

Они сдержанно обнялись, похлопывая друг друга по плечу. Слуга принес поднос с едой.

– Тороплюсь, брат, сам понимаешь, – Алимбек, даже не присаживаясь, подхватил кусок жирной баранины, и жестом пригласил Касыма к трапезе. – Давно в дороге?

Касым проглотил кусок лепешки и ответил:

– Третьего дня выехал из дворца.

Алимбек подумал, что и он также. Что-то насторожило его. И хоть не принято было в их братии задавать вопросы, поинтересовался, начав издалека: