– Совершенно верно, – включилась в разговор Валюша. – Проходите, пожалуйста. Ты ведь не будешь возражать, Лиззи? – со значением добавила она, поглаживая собаку по голове.

– Надеюсь, мы подружимся, – снова улыбнулся Георгий, с уважением поглядывая на огромную псину, не сводящую с него внимательных глаз.

Мы все чередой направились в кухню.

– Ах да, простите это вам, – запоздало протянул мне букет наш гость.

– Я догадалась, – кивнула я, принимая у него из рук благоухающее чудо.

– Надо бы в воду поставить, – сразу проявил инициативу Селиверстов.

– Боюсь, такой вазы в доме не найдётся, разве что воспользоваться ведром, – встряла Валька. – Надо посмотреть в ванной.

– Мои ребята распорядятся, – кивнул он парням, и они тотчас исчезли в глубине квартиры. Мы с Валюшей переглянулись. Через несколько секунд они вернулись с ведром, и, судя по их удовлетворённым лицам, мы догадались, что беглый осмотр квартиры прошёл успешно. Мужчины обменялись быстрыми взглядами, после чего Селивёрстов сказал:

– Спасибо, ребята, можете подождать меня в машине.

Молодцы молча кивнули, и мы услышали, как хлопнула входная дверь.

И тут я наконец впервые подняла глаза на нашего нового знакомого.

Если честно, здесь мне очень хочется поставить три точки. Но уж коль скоро я втянула вас в эту дурацкую историю, делать это было бы как-то невежливо. Поэтому придётся вкратце изложить свои ощущения, максимально обходя всякого рода сантименты. Уж больно я не люблю описывать разные лирические чувства. Да и не особо-то они мне свойственны. Видимо, поэтому я сначала и не разобралась в том, что со мной происходит.

А выглядело это так. Сначала что-то приключилось с гортанью. То ли сдавило, то ли свело, шут её знает. Потом подключился желудок. Он почему-то подпрыгнул вверх и, столкнувшись с сердцем, вызвал определённые неудобства с дыханием. Ну и прочая ерунда в таком духе. Щёки вроде как потеплели, а коленки сделались ужасно вялые, в общем, бред какой-то. Хуже того, меня охватило чувство, что этого мужчину я всю жизнь знаю, и без него теперь ну никак… Одним словом, кто это хоть раз испытал, тому долго объяснять не надо. Напасть да и только.

Но в тот момент я, конечно, растерялась. «Что это ещё, – думаю, – за чертовщина такая? В чём причина? Объективно – хорош, да, не спорю. Только в жизни такого не было, чтоб я с пол-оборота велась на красивых мужиков. Скорее, наоборот. За пять лет брака с оным у меня к ним стойкий иммунитет выработался. Что-то вроде прививки от оспы. Можно сказать, раз и навсегда. Выходит, дело не во внешности».

Исподтишка я принялась его разглядывать. Выглядит, надо признать, до безобразия респектабельно. На вид, пожалуй, лет тридцать пять-тридцать шесть. Высок, широкоплеч, густая светло-каштановая шевелюра, крупные черты лица, широкие, почти сросшиеся брови и глубоко посаженные тёмные глаза. Одна непослушная прядь то и дело падает на лоб, и время от времени он безуспешно пытается её откинуть. А этот властный квадратный подбородок с чуть отросшей с утра щетиной… Губы. Дьявольщина! Я была точно уверена, что знаю их вкус. Ну хватит!

Оказывается, всё это время Валька с ним разговаривала. Мне казалось, что пролетел час, но, взглянув украдкой на часы, я с облегчением обнаружила, что не прошло и двух минут. Не знаю, заметила ли Валька моё состояние (я искренне надеялась, что нет), но была очень рада, что она взяла инициативу в свои руки. Бог его знает, о чём они там говорили, я въехала только в конец фразы:

– …так что, Георгий Александрович, поймите нас, пожалуйста, правильно, но дело достаточно серьёзное… Одним словом, не найдётся ли у вас какой-нибудь документ, удостоверяющий вашу личность?.. Надеюсь, это вас не обидит?