Я решил провести собственное расследование. Вместе с Моти мы стали следить за передвижениями Каге и его приближённых. Мы заметили, что он часто задерживается допоздна, а иногда приносит в офис странные пакеты. Однажды ночью я увидел, как он что-то прячет в шкафу в серверной. Я запомнил это место и решил вернуться туда, когда никого не будет.

В один из вечеров я услышал, как Акира рассказывает кому-то по телефону:

– В нашем офисе завёлся настоящий детектив. Коты теперь рулят всем!

Я усмехнулся. Пусть думают, что я просто забавный пушистик. Мне на лапу – чем меньше обо мне знают, тем лучше.

Время шло, и я всё больше вживался в роль директора по уюту. Я научился распознавать настроение сотрудников по походке, знал, кто любит пить чай с молоком, а кто предпочитает кофе без сахара. Я стал частью этого коллектива, но не забывал о главном: в этом офисе есть тайна, которую мне предстоит раскрыть.

Никто не предупредил, что должность директора включает в себя прыжки через огонь метафорических кольцевых систем безопасности. На следующее утро офис встретил меня странной тишиной – не той уютной, когда все сосредоточены, а тягучей, словно воздух пропитали невидимые нити подозрений. Я устроился на своём привычном подоконнике, наблюдая, как сотрудники перешептываются у кофемашины, бросая украдкой взгляды в сторону серверной. Каге стоял там, неподвижный как статуя, его жёлтые глаза сканировали пространство с холодной методичностью охотника. Когда его взгляд скользнул по мне, по спине пробежал холодок. Это был не просто взгляд начальника охраны – это был взгляд хищника, учуявшего дичь.

– Кику-сан, – раздался вдруг голос Хикари. Она несла поднос с двумя мисками: одна – с дорогим тунцом для меня, другая – с простым рисом для себя. Её улыбка казалась натянутой. – Тебе нужно официальное представление коллективу. Совет директоров в 11:00.

Я мотнул головой, не отрывая глаз от Каге. Что-то было не так. Обычно Хикари пахла зелёным чаем и ландышами, сегодня от неё веяло металлической ноткой стресса. Она заметила мой взгляд и на мгновение её пальцы сжали край подноса.

– Не волнуйся, – прошептала она, ставя миску. – Просто будь собой.

"Быть собой" в 11:00 означало сидеть на огромном полированном столе в переговорной "Сакура-Тек" под прицелом десятка человеческих глаз. Каге сидел во главе стола, его лысая голова напоминала яйцо, выточенное из льда. Хикари представила меня как "ключевой элемент корпоративной культуры, призванный оптимизировать психоэмоциональный фон и повысить non-veral коммуникацию". Я старался выглядеть достойно, выгнув спину и подняв хвост трубой, но внутри всё сжималось. Особенно когда Каге внезапно произнёс:

– Интересно, как мистер Кику планирует предотвращать утечки информации? Или обеспечивать кибербезопасность? – Его голос был гладким, как масло, но в нём звенели осколки льда. – Или его функции ограничатся мурлыканьем?

В комнате повисло напряжённое молчание. Я почувствовал, как шерсть на загривке медленно встаёт дыбом. Хикари поспешно заговорила о "терапевтическом эффекте пушистых питомцев", но Каге не отводил от меня своего безжизненного взгляда. В тот момент я понял: для него я не сотрудник. Я – угроза. Или инструмент. Или и то, и другое.

После совещания я искал Моти. Нашёл его в самом неожиданном месте – на крыше офисного здания, куда вела аварийная лестница. Он сил на краю, свесив лапы, и смотрел на раскинувшийся внизу Токио, где небоскрёбы тонули в утренней дымке.

– А, директор по уюту! – Моти лениво повернул голову. Его белая шерсть сливалась с бетоном. – Переживаешь из-за Каге? Не трать нервы. Он всех подозревает. Даже цветы в горшках, кажется, кажутся ему шпионами конкурентов.