«Африканец намекал на книгу Лимонова "Это я – Эдичка".

…

Конечно же, они уже нарвались.

Товарищ Палеонтолог пытался избежать физической конфронтации. Негр, скорее всего, понимал по-русски, но партиец всё равно дипломатично поинтересовался по-английски:

– А не из ФСБ ли вы, мил человек?

Остальные нацболы были меньше склонны к дипломатии.

– Мочи его! – крикнул кто-то. Наш боец ударил негра кулаком в голову. Африканец рухнул, как подкошенный.

Мы кинулись ебашить румоловскую массовку под синими флагами. "Неравнодушные студенты" ломанулись в разные стороны. Я только поджопника успел кому-то наподдать.»

Лёх! Вообще-то с тактической точки зрения ситуация была следующей: румоловцев было гораздо больше, чем нас, основа была на говне – мы потом растерянные барашки от кранов собирали – и к такой нашей немедленной реакции на их расистскую выходку они были готовы, поскольку сами же её и провоцировали. Поэтому мне пришлось прибегнуть к контрпровокации – «вызвать огонь на себя», чтобы рассеять их внимание и отвлечь его от действий остальных товарищей. Английский по студенческой привычке заставляет в него внимательно вслушиваться, а оскорбительное содержание, которое было гораздо обширнее и конкретнее, чем привёл ты, приковывало их внимание именно ко мне.

Упомянутая Алексеем моя первая фраза, возможно и звучит несколько по-идиотски, но основной целью её произнесения было упоминание аббревиатуры из трёх букв, которая пугает всех, независимо от текущей организации отношений с ней – просто, чтобы сбить боевой настрой, помноженный на иллюзию безнаказанности. Потом я очень сочувственно, вопреки ожиданиям – когда имеете дело с провокаторами, то делайте всё, что угодно, кроме того, что от вас ожидают – обратился к самому выступающему:

– Это твои трусы? Какие у тебя замечательные трусы! А почему ты не предлагаешь их своим товарищам? Они больше тебя не любят? Отнеси их своим друзьям из ФСБ, и они будут тебя любить!

И дальше я им красочно, в цветовой гамме их трусов, в подробностях обосновал, какие у них предпочтения, и от кого им следует добиваться взаимности. Кровь ударила им в голову, и момент нападения они предсказуемо пропустили. Кроме конструирования оскорбительных английских фраз, моё внимание очень занимало, сумею ли я увернуться, или негр успеет сломать мне челюсть. Его сшибли с ног как раз в тот момент, когда он с перекошенной рожей кинулся на меня…

***

По причинам, связанным с ограничением читабельного объёма книги, в неё не вошли заметки о моих детстве и юности, но «алаверды» Алексею я послать должен. Он прекрасно, практически в нескольких строках, описал то, откуда приходит наше будущее – «родом из детства». Взрослые – это только исполнительный механизм осуществления детских желаний, – количество синапсов и цефализация с возрастом падают в два раза… Имя этому будущему – «не хочется жить».

Противоестественные отношения взрослых и детей, мужчин и женщин, противоестественная жизнь, противоестественная политэкономия. Мир, в котором самым большим удовольствием является самоубийство, стремление к которому, соответственно, блокируется понятием самого тяжкого греха. Ваш мир, в котором удавить себя приятнее, чем прелюбодействовать, чревоугодничать, гордиться собой и всё прочее – естественное.

# Противоестественные отношения взрослых и детей, мужчин и женщин, противоестественная жизнь, противоестественная политэкономия

Алексей часто упоминает украинские события. Одной из составляющих украинской войны стала война за язык. «Язык отличается от диалекта или наречия тем, что имеет свою армию». С украинским языком я немного был знаком с детства, но с четырнадцатого года он, конечно, привлёк к себе особое внимание. Из детства я вынес украинское слово «кайданы», без которого русское слово «раскаяться» совершенно непонятно, и поэтому всякий раз, когда меня в суде спрашивали, раскаиваюсь ли я в совершённом, я честно отвечал, что глубоко и искренне раскаиваюсь, а потом разъяснял, что по-русски слово «раскаяться» буквально означает «с цепи сорваться», «освободиться». А когда на вокзале в Киеве увидел название справочной «довідкова» – вообще чуть на пол не сел!