Тебе не хватит терновых трофеев,
Ибо ты не красоводцы, как тот Тод,
Ты не красив, как Леонид Андреев.
Мысль капнет «кап»,
Она наденет гордо терновую фату на пире,
Стендаль не расскажет неграм стендап
В красном мире.
Мысль даст вкус знаний – знанья станут ядом.
Наградит нас разум разумистским взглядом.
Разум и мысль – антоним, обращённый в скраб,
И этот «антоним» Антонию рану шок эскулап.
Рану не сможет добить —
Отныне я рана и раной должен быть.
Шок угаснет, обратится в ступор,
Рулит немой рупор.
Тачку из Артура, на которой падал Мерлин,
Падает он, потому что девственная кровь грязную Монро,
Ему подножку ставит без ноги выпившее кавалий ведро
Одним овам с это оДа прочувствующий её павлин.
20:00–20:28
21. Узник
Я был прикован не к свой мечте,
А к чужеродному проклятью,
Но, прожив весь путь в огне,
Хочу стать для величия прядью.
Я упаду в бездонное окно,
Погнавшись за ничейной тенью,
Для золотых оков я словно вино,
Коль в безлюдном саду стану сиренью.
(ПОЭЗИЯ ДАРИЗЗМА)
22. Цена цинизма
Сила суеты сильна,
И вою вой, и стуже мгла
Провыла мёртвая луна,
И вою вой… играла Я,
И вою вой…
А прежних дел не вернуть мне, порой
Глаза этой мертвой женщины говорят со мной,
Наверное, за то, какая я с тобой.
Мы плавали, в огонье утопясь,
Любимый, ты прости, – сумрачным идолам молясь,
Отчизны свои не сомкни,
В мире проклятых красот и ненастной адовой мглы
Мы играли с тобой, не ведая од,
Что пелись для ненастной страны,
А помнишь солипсизм на сиренях?
А помнишь «счастье» на моих коленях?
На павших небесах, где нет Сатаны…
Там, где, надеюсь, оказался ты…
23. Награда за разлуку
Сила суеты сильна,
И вою вой, и стуже мгла
Провыла мёртвая Луна,
И вою вой… играла Я
И вою вой…
А прежних дел не вернуть мне, порой
Глаза этой мертвой женщины говорят со мной,
Наверное, за то, какая я с тобой.
Мы растворялись в море, где прибой
Ты разумом… живёшь, а я – мечтой.
НО дышали мы с тобою грудью одной,
А коль расстались мы с тобой
По вине той…
Что
Другую ты любил порой,
Надежда будет вам сестрой.
От юности до зрелости седой…
Девичий смех, печальный и грудной.
Но не зашуршала сплетен сила за спиной,
А лишь брела во мгле ночной.
Не сомневаясь, твёрдою рукой,
Посмотревшись сквозь окно – а там недремлющий прибой,
Рассказывающий мне о смерти твоею порой.
Лишь чуткая, немая,
Моим словам внимая,
И… счастья искренне тебе желая.
Первая часть 10:56 4 марта 2022 года, вторая часть 11:44
4 марта 2022 года
24. Письмо шестой и записка седьмой
О ты, моя сестрица!
Взлетай выше небес
И, словно бы жар-птица,
Будь же героиней пьес!
При виде тебя воспевается вера,
Ибо в Календулав час ты не разбитая Дицентра.
О ты наивней реализма реальность,
Что неведома тебе.
Отринь незримую печальность,
Танцуя вальс с Экзюпери в огне.
О ты наивней, чем наивность!
Твои розовые очи – ноша непосильная,
Но ты живая дивность,
Бархатиста факсимильная.
О ты, ликорис в день банальных роз!
Для тёмного дня светлая ночь,
Мир не выдержит прекрасности доз,
Для тёмного дня светлая ночь,
Мир не выдержит прекрасности доз,
Что подарила мудрейшего из Соломонов дочь.
О ты, Карло Ровелли, не понятый часовыми!
Пред твоей красой огонь смущённо горит,
С тобой Купидона стрела не стреляет холостыми,
В пространстве оранжевых империалов рубеллит.
И даже Шекспировы сонеты тебя не заместили,
Ты для пафосного квазара женская факсимиле,
Пред твоей красой огонь от смущения горит.
О ты, моя сестрица!
Взлетай выше небес
И, словно бы жар-птица,
Будь же героиней пьес.
25. Папина еврейка и восемь актов любви
Я останусь с тобою
Счастливым, наивным слепцом,
Генри Миллером Разврата и похоти брата,
Вольцом, Самцом, говоря изначально скопцом,
Не забудь покормить,