Тридцать пять лет. Общий фон ауры – серый, цвет одиночества. Хм… Мужик, у тебя так давно не было секса? Ни единого алого пятнышка. Детей нет. Не вижу характерных золотистых нитей. Детишки они как маячки. Сразу заметно. Черные расплывчатые кляксы в районе груди. Депрессия, что ли? Ну фу! Как же любят людишки все усложнять. В отключке он нравился мне больше. Когда люди без сознания, аура просто застывает, поэтому всех деталей его личной жизни я поначалу не видел.

– Ты… – Я потянулся вперед, взял двумя пальцами завернувшуюся полу халата, поправил ее, затем посмотрел на бейдж и произнес вслух имя, которое там значилось. – Марков С. А., давай приходи в себя. Мне нужна помощь.

– Оденься. Ты голый. – Сдавлено сказал человек и отвел взгляд.

Круто, конечно… Это все, что его волнует? Ну хотя бы не орет и снова в обморок не падает. Уже хорошо.

– Да что ты! Какое ценное наблюдение… Представляешь, да. Я – голый. Именно поэтому ждал, пока ты перестанешь изображать из себя экзальтированную девицу и очнёшься. Мне нужна одежда. Мне нужны мои документы. Мне нужно домой.

– Ты кто такой? – Спросил Марков С. А. будто не слышал всего, что я ему секунду назад сказал.

– Мммм… Да уж… Видимо, головой хорошо приложился. Я – сын Забелина, того самого. Зовут меня Антон. А теперь представь, что с тобой сделает отец, когда узнает о случившемся. Нет… Что со всеми вами сделает отец. Мне вас искренне жаль. Поэтому, я дам этой богадельне шанс. Сейчас ты принесешь шмотки, мои документы. Дашь мне ключи от машины. И все. В этом случае я сделаю вид, будто всего случившегося не было. Даже отцу ничего не скажу. Аттракцион небывалой щедрости, согласись.

Информация о прошлой жизни сосуда в моей голове имелась, но сильно смешанная… Пацан в момент смерти был одурманен какой-то дрянью. Ну и плюс действие Ловушки Химеры. Когда человек попадает в Ловушку, он словно резко падает в ледяную воду.

Естественно, мысли пацана при таком раскладе выглядели полнейшим сумбуром и туманной мутью. Поэтому выловить я смог лишь самые яркие воспоминания. И они действительно были о-о-о-очень яркими, надо признать. Парень за свою короткую никчёмную жизнь прошелся по всем грехам, нарушил все заповеди. Такое чувство, будто у него имелась цель – наверняка застолбить себе местечко в Аду. Этакая стопроцентная бронь.

Но вот насчет фамилии и крутого отца теперь я был уверен. И дело даже не в том, что говорили доктора, пытаясь спасти этого Антона. Придурки… Я знаю, пацан действительно сын того самого Забелина. Сейчас, когда связь с телом сформировалась окончательно, голова работает четко, я вижу отрывки воспоминаний, доставшиеся мне по наследству.

– Ты умер! – Категорично заявил человек и сдвинулся в сторону. Подальше от меня.

Смотрел он по-прежнему куда угодно, «в угол, на нос, на предмет», лишь бы не лицезреть открывающуюся взору картину, в которой центральным персонажем выступал не сильно одетый парень.

– А ты сошел с ума. – Так же категорично заявил я в ответ. – Мёртвые что, умеют разговаривать? Они ходят, может быть? С виду приличный человек, доктор, хоть и патологоанатом, а несёшь лютейшую дичь. Всё со мной нормально. Это было… чудо! Да. Сначала клиническая смерть, а потом – та-дам! Волшебное исцеление. Все. Хватит трепаться. Мне некогда рассиживаться.

Я встал на ноги и замер, ожидая действий с противоположной стороны. Докторишка сразу же вскочил с пола. Ну естественно. Если бы он остался сидеть, напротив его лица оказалась бы весьма интимная часть тела. Приятного мало, согласен.

– Чудо? Издеваешься? Какое, на хрен, чудо. Ты был мертв!