– Что за ерунда? – Повторил покойник, затем ткнул пальцем в шрам на своей груди. Причем, и спросил, и ткнул как-будто с претензией. – Вы зачем, сволочи неумные, мне тело испортили? Я как, по вашему, с таким телом жить буду? Ведь было все красиво. В меру накачан, даже привлекателен. А теперь, что? Назови имя, кто испортил мою мужественную грудь, я этой гадине руки оторву.

– Василий Петрович Гаршин. – Тупо, на автомате ответил Степан, пялясь в оба глаза на клиента, который сто процентов должен быть мертв.

Парню, так-то, грудину вскрывали. И сердце у него, так-то, не билось уже несколько часов. Стёпа, конечно, мог бы списать все на «белочку», однако, степень его похмелья была не столь велика. Значит… С ним разговаривает мертвец…

Степан жалобно всхлипнул, а потом сделал то, что с его стороны, конечно, выглядело очень непрофессионально. Стёпа Марков, патологоанатом со стажем, человек, который познал внутренний мир людей в буквальном смысле слова, бессовестным образом упал в обморок.

– Забавно…

Я носком ноги ткнул валяющегося на полу человека. Он упорно не подавал признаков жизни. А это очень сейчас не вовремя. У меня возникла проблема. Вернее, ряд проблем, чего совсем не предполагалось, и решать их нужно срочно.

Изначально мой план выглядел достаточно простым. Отключаюсь внутри сосуда, позволяю парню окончательно превратиться в мёртвое тело, меня везут в морг, там я снова беру управление в свои руки и быстренько сваливаю из больницы. Проблемы начались где-то между «беру управление» и «сваливаю».

Когда я очнулся и огляделся, стало понятно, на мне нет никакой одежды, что вполне понятно. Где-нибудь поблизости, не на мне, одежды тоже не было. Выйти на улицу голым – идея веселая, но не разумная. На данном этапе я должен не привлекать внимания к своей персоне. Значит, мне нужно не выделяться среди людей. А люди голыми по улицам не ходят. Ну или ходят… Только очень недалеко и очень недолго. Их, как правило, забирают в дурдом.

В общем, стало понятно, я нуждаюсь в помощи кого-нибудь из местных. Бегать самостоятельно по больнице, разыскивая гардеробную – ну уж нет.

Человек, красиво раскинувшийся звездой на полу, для этой роли подходил лучше всего. Он уже знает, что я вроде как жив. Первый шок случился и надеюсь, прошел. То есть этап наших переговоров будет коротким и продуктивным. Однако человек упорно не хотел приходить в себя.

Я подошел еще ближе, почти впритык, а потом сделал то, чего делать не должен. Наклонился, запустил руку в вязкую ауру, окутывающую тело человека, и пошевелил пальцами.

От моего движения она вздрогнула, затряслась, будто желе, а потом испуганно начала льнуть к телу хозяина, пытаясь просочиться сквозь его кожу внутрь. Не любят все эти энергетические потоки моих прикосновений, чувствуют меня даже в человеческом теле. А значит, кое-кого сейчас изрядно тряхнёт. Ну извини, мужик… Надеяться, что ты придешь в себя без вмешательства – глупо. Да и некогда мне.

Эффект не заставил себя ждать. Человек дернулся, дрыгнул ногой, сдавленно замычал, завозился, открыл глаза и резко принял сидячее положение. При этом вид у него был максимально ошалевший. Он сначала бестолково покрутил головой, пытаясь словиться, затем уставился на меня с таким видом, будто я – оживший кошмар.

– Ну и? Долго лежать изволим? Между прочим, из-за тебя здесь задержался… – Высказался я недовольным тоном, потом присел на корточки, с интересом рассматривая бледное лицо человека.

Так как сам он по-прежнему находился на полу, наши физиономии оказались на одном уровне. По сути мы сканировали друг друга взглядами, только характер этих взглядов сильно разнился. Мой был любопытным, его – сильно охреневшим.