Влад никак не отреагировал.

– Чёрт, вот если бы существовала какая-нибудь высшая сила, которая бы наказывала подобных мудаков! Ударил он кого-то – и рука отвалилась. Или изнасиловал кого-то – и члена больше нет. Это было бы круто… Сука, то всякие мажоры твои деньги спускают, то менты достают, то какие-то бандюки готовы твоё лицо размазать ни за что… Как же я ненавижу…

– Мы ведь ещё встретимся?

– Не понял, о чём ты, – Влад, продолжая бороться с одышкой, недоумённо посмотрел на друга.

– Ну, встретимся? На вечеринке?

– Э-э-э… да. Конечно.

– Приятно, – расцвёл Саша. – Будем вместе Антона разматывать… А список дать?

– Какой список?

– Сериалов.

Влад сжал губы и выпрямился, запрокинув голову и устремив взгляд в небо. Он бы никому не пожелал друга, который не обладает способностью слушать. Сегодня явно стоило отвести для сеанса медитации не пятнадцать минут, как обычно, а полчаса. А потом ещё полежать в ванной с ароматическими маслами под звуки «Энигмы».

– Ну, присылай.

Утром Михаилу пришлось отложить работу над чертежами. Студент стоял перед дверью в ванную комнату. Она была заперта изнутри с самого утра. Умываться и чистить зубы пришлось на кухне в раковине, заполненной вчерашней немытой посудой. Обычно посуду мыла Катя, но вчера вечером у неё случился серьёзный срыв.

От неё ушёл муж.

Виталий в какой-то момент просто собрал вещи, заранее попросил прощения, пожелал всего хорошего и попытался уйти. Но ему не удалось уйти спокойно. Катя подняла визг, набросилась на него с кулаками, надавала смачных оплеух, задавшись целью во что бы то ни стало узнать, куда он собрался. Затем она вывалила на мужа тонну собственных наблюдений, которые косвенно доказывали, что у него завелась любовница. Виталий долго упирался, но всё-таки признал факт измены. Причём не просто признал. Настоящая, истинная причина, почему он уходил к другой женщине, повергла Катю в шок.

Он хотел детей, которых она не могла ему дать.

Михаил стал свидетелем эпического конфликта, но помирить противоборствующие стороны не смог. Единственное – после ухода Виталия удалось спасти много вещей от уничтожения.

– Катя, ты сидишь там уже два часа, выходи, – сказал Михаил и громко постучал в дверь. Изнутри доносились звуки льющейся из крана воды.

– Катя! – Михаил громко врезал по двери три раза. – Прекращай это. Если ты сейчас же не выйдешь, я позвоню маме, и она заберёт тебя.

Нет ответа.

– Я знаю, что ты там. Я слышал, как ты туда забралась. Я беспокоюсь, немедленно выходи.

Тревожные мысли заполнили разум. Если она лежит в ванной, то почему не выключает воду? Та льётся уже достаточно давно. Воображение рисовало страшные картины. Как Катя лежит в холодной воде красного цвета, на полу валяется лезвие бритвы. Как он в ужасе вынимает голую сестру, бьётся в истерике над бездыханным телом, вызывает полицию, скорую, а потом плачет в трубку маме, не решаясь рассказать правду.

Михаил снова постучал, на этот раз коротко и нервозно.

– Если ты немедленно не выйдешь оттуда, я сломаю дверь!

Ответа не последовало, а гробовая тишина напрягала всё сильнее. Михаил решил выждать ещё немного, но нервы были уже на пределе.

– Короче, ломаю! Я предупреждал, – сказал брат и врезал по двери ногой. Послышался лёгкий треск, из-под наличников посыпались мелкие частички бетона.

Вдруг щеколда звякнула, и дверь с силой распахнулась. Михаил успел остановиться, едва не врезав сестре. На мгновение ему показалось, что сейчас она упадёт в обморок, но, к счастью, этого не случилось. Она поправила розовый халат и оперлась рукой о дверной косяк. Совершенно убитое выражение лица, мешки под глазами. Брат уставился на неё и выдохнул.