– Ты почему не гуляешь после уроков? – подозрительным голосом спросила мама.

– Что-то не хочется. Да и холодно на улице. Уроков опять же много задали.

Я зашел в квартиру и медленно стал раздеваться.

– Ладно, раздевайся, мой руки и иди обедать. – с этими словами мама пошла на кухню.

Я быстро сбросил куртку, ботинки и бросился в комнату. Коробки под кроватью не было. Я забрался еще дальше и неистово стал шарить руками среди большого количества пыли и мусора. Пусто. Я вылез из под кровати. Рядом стояла мама. Я вскочил на ноги и что есть мочи прокричал:

– Где мой друг!?

Оказалось, что мама немного приболела и осталась дома, чтобы вызвать врача. Она лежала в комнате, когда вдруг из моей комнаты услышала писк. Так моя тайна, которую я и сам был готов раскрыть, была разоблачена. Оказалось, что помимо писка, щенок так же обгадил всю коробку, а мама хранила в ней свои зимние сапоги. Теперь с ее слов сапоги было негде хранить.

В итоге мне задали хорошую порку. За то, что я притащил домой какую-то заразу и держал ее под кроватью. Мама сказала: «Еще неизвестно, чем эта псина болела».

Мне же было непонятно, какая разница, чем болеет друг, это же друг. Ближе к ночи родителей все-таки стали меня успокаивать, что они отдали Друга в хорошие руки и что мне не зачем беспокоиться.

В ту ночь, я дал себе клятву, что пятно за предательство своего друга, которого я опрометчиво оставил без присмотра, мне придется смывать всю жизнь. Простая детская клятва. Спустя годы я поступил, а затем и с отличием закончил Государственную Ветеринарную Академию, кафедру биологии и патологии мелких домашних животных, а еще через некоторое время мне удалось открыть свой ветеринарный кабинет в одной из клиник.

Таким образом, я искупаю вину перед другом, который был таковым, пусть и не так долго, зато по-настоящему. Так что к жизненному девизу своего отца я могу смело добавить, что главное не только то, с чего все начинается, но и то, чем в итоге все заканчивается.

Моей любимой и единственной посвящается

Когда-то многие улицы в городе, а точнее практически все, были вымощены брусчаткой. Такие, знаете, массивные прямоугольные камни, не всегда правильной формы, целиком погруженные в грунт и лишь немного выпирающие над землей. Конечно, со временем некоторые из них приходили в негодность по некоторым причинам, коими являлись транспорт, непрерывно шныряющий то туда, то сюда, погода, да и вандалы, как известно появились далеко не вчера. Но и эти изъяны поддавались доработке крайне оперативно, дорожные службы, как оказалось, в те времена работали гораздо лучше, чем сейчас. Теперь же все иначе. Преобладающее большинство из всех этих отголосков прошлого скрылись под толстым слоем асфальта. Такая уж тенденция, и ничего с этим не поделать. Под еще отдающим стариной обликом города и тем, что не до конца, как та самая брусчатка скрылось под пеленой неизбежно надвигающегося цинизма современного мира, еще можно было заметить отголоски прошлого. Затемненные от крон многолетних тополей тихие переулки и улицы, наполненные спокойствием дворы с перекошенными от времени качелями и вросшими в землю деревянными лавочками. Другой мир, беззаветно верящий в силу постоянства и преданности устоявшимся канонам и правилам. Вокруг тех дворов, как стены, стояли потемневшие от времени и погодных стихий дома. Как будто специально выстроенные для защиты их обитателей все от того же пугающего нового времени.

Скрипящие деревянные ступени в пролетах между этажами, которых было всего три, а в некоторых домах максимум четыре, никого не пугали. Человек давно привык к этому. Как ни странно, страх, а вернее сказать недоверие, в сердцах людей навевали абсолютно иные вещи, никак не сравнимые с теми, что наполняли умы тех, кто стремясь поспеть за временем, стремглав бежали вслед за техническим прогрессом.