– Погоди, – Рэй вздрогнул, будто испугавшись чего-то. Похоже, он был полностью уверен в том, что Хлоя находилась на стороне его отца. Наверное, решил, что доктор сдаст его, рассказав или случайно упомянув о таких нежностях между братьями. Но девушка об этом совершенно не думала – она заметила, что повязка, наложенная ещё санитарами в больнице, немного сползла с плеча Лукаса.

– Что-то не так? – напряжённо спросил Рэй, оборачиваясь к девушке. У него слегка дрожали губы, он будто бы собирался обороняться.

– Всё в порядке. Я просто считаю, что мне стоит поменять повязку, – Харрис изобразила лёгкую улыбку. Рэй ещё секунду напряжённо смотрел на неё, а потом выдохнул и будто бы стал ниже ростом.

– Конечно. Простите, доктор, я не подумал.

– Ничего страшного, – девушка продолжала улыбаться, наблюдая за тем, как Рэй отходит в сторону, уступая ей место. – Доброй ночи, – слегка подтолкнула она его словами к двери. Эосфор кивнул, поняв её правильно, пробормотал ответное пожелание и покинул комнату.

Когда дверь за ним закрылась, Хлоя осторожно размотала повязку на укусе – удивительно, но он выглядел уже гораздо лучше.

– На мне всё быстро заживает, – Лукас нашёл в себе силы усмехнуться. Харрис улыбнулась и ему – мягче, искренне, копаясь в аптечке, которую оставили возле его кровати – там же она нашла и лекарства, о которых напомнила Годфри в больнице. Видимо, об укусе им тоже сообщили – рядом с упаковками таблеток лежала коробочка с мазью. Девушка придирчиво осмотрела Эосфора, пока делала повязку – её тревожили те полчаса после приезда в особняк, что они провели порознь. Но новых следов на спине или груди у Лукаса не было, похоже, его и правда не трогали. Очаровательное пятнышко-сердечко, которое ей так запомнилось и стало неким ориентиром, не было потревожено новыми ранами.

– Как ты? – заботливо спросила Хлоя, когда он, наконец, вздохнул с облегчением и опустился на подушку. Эосфор вяло качнул головой.

– Не понимаю… что со мной, – пробормотал он, устало опуская веки и с трудом поднимая их вновь. – Всё будто… немеет, – выдох был с усилием, вызванным эмоциями. Хлое пришлось немного привстать и помочь Лукасу, когда пришло время надевать футболку – у него не получалось приложить достаточно усилий, чтобы натянуть её.

– Ты очень устал, – сказала девушка, поглаживая его по голове, согревая, давая почувствовать, что находится рядом. – Это всё стресс. Из-за переезда, таких неожиданных изменений… – она сделала небольшую паузу, – и встречи с семьёй.

– Да?.. – Эосфор чуть передвинулся выше на подушке, желая, чтобы голова не запрокидывалась – чтобы Хлоя не видела подживающие порезы, напоминающие о его провале. И заодно – чтобы ему было удобнее на неё смотреть.

– Конечно, – она была удивительна, она наверняка всё видела, но молчала, не обвиняя, лишь поддерживая: – Тебе нужно поспать, и всё пройдёт. Завтра мы начнём лечение, и всё наладится. Ты привыкнешь к нормальной еде, нормальному сну. Да?

– Да… – он слегка нервно дёрнул уголками губ, – мне даже… даже показалось, что сок горчит. Кислый сок, – теперь это казалось смешным. – Наверное… наверное, просто лимон попался неудачный, горчил…

– Вот видишь, – девушка провела ладонью по здоровому плечу, снимая напряжение. Просто психологический приём, таким она пользовалась, чтобы успокаивать бездомных детей, которых должны были передать волонтёрам. – Всё в порядке.

– Доктор, – Лукас смотрел на неё из-под едва приподнятых век, в полутьме комнаты, освещаемой только тусклым ночником, его глаза блестели так живо и ярко, как никогда прежде. – Спасибо вам… – он умолк на минуту. Хлоя тоже молчала, поддерживая визуальный контакт – делая то, за что, похоже, в больнице его наказывали.