– Привет. Показывай, – сходу начинает он, отвлекая меня от дурных мыслей. – Где не сходится?

Виновато протягиваю ему планшет с набросками. На мгновение наши пальцы соприкасаются. Меня словно бьет током. Снова. Как в тот раз, когда мы остались в кабинете одни и откровенно разговаривали о прошлом. Однако это сладостное мгновение проходит, когда он прочитывает мои наброски.

Его брови сведены, глаза прищурены. Золотые радужки чуть темнеют. Из-за внимательности к моей работе? Или из-за… меня. Мики, когда ты стала такой наивной?

Подумаешь, однажды спас жизнь и предложил свою помощь. Это не значит, что я должна смотреть на него как на героя типичных любовных романов. Мы живем не в сладкой сказке, а он не принц на белом коне.

Он профессор… Женатый профессор…

– Ты уже все нашла, – констатирует он строго.

– Да, профессор…

Черт! Не думала, что будет так сложно признаться в своей оплошности. Даже взглянуть на него боюсь. Гляжу на свои конверсы, на джинсы. Сегодня я пренебрегла формой.

– Простите, что потревожила. Вы… вы не отвечали на мои звонки…

– Ничего страшного, я как раз собирался приехать и кое-что тебе дать.

Мы заходим в кабинет, профессор без лишних слов протягивает толстый том книги. «Как снять идеальный фильм. Подготовка от А до Я» Кемер Джексон. Теряю дар речи. Не потому что эту книгу написал великий режиссер нашего времени, не потому что я пыталась найти всю неделю, и нашла в комиссионном магазине за бешенные двести долларов, а потому что…

– Это же редкий экземпляр! Я искала его во всех магазинах штата, даже у соседки спрашивала!

– Книгу сняли с продажи десять лет назад, но я успел приобрести оригинал. Она пригодится при подготовке. Я отметил некоторые детали. Если правильно построишь картину, практика у тебя в кармане.

Боже мой! Чем я заслужила это счастье? Обнимаю экземпляр книги как нечто драгоценное, родное. Черт возьми, эта книга и есть самое дорогое на свете! Ее нет ни в одном формате, только бумажная книга с важными иллюстрациями и отсылками. Даже комментарии по написанию сценария есть! Божечки!

– У тебя все в порядке? Всю неделю ты не звонила.

Он волнуется, что я не звонила и не попросила помощь? При этом его лицо такое же непроницаемое и серьезное. Ни толики тепла, ни намека на предвзятость и личные отношения.

– Все хорошо, я справляюсь.

Не говорить же ему, что я позвонила маме, чтобы забрать свою футболку. Она сказала, что отправит по почте и заблокировала мой номер. Это было больно и неприятно. А до отца я не могу дозвониться который день. Наверное, тоже заблокировал меня. Влияние мамы на лицо.

– Помни, что можешь обратиться ко мне в любой момент.

Помню, профессор. Помню, как тянулась за телефоном, чтобы набрать банальное сообщение, помню, как одергивала себя и мысленно причитала саму себя. Мне не стоит творить глупости, а мое восхищение пройдет. Со временем.

Мы слишком долго молчим. Слишком долго смотрим друг на друга. Слишком сильно манят его губы. Они снились мне. А сейчас они непростительно близко. Черт! Я снова думаю о том, какие они на вкус. На запах. Насколько они мягкие. И как опытно они целуются. Той брюнетке в машине он понравился.

Черт!

Он мой профессор.

Он женат.

У него есть семья.

Микелла, пожалуйста, останови поток мыслей.

Но меня ничто не останавливает, когда я тянусь к нему на носочках и касаюсь его губ. Даже книгу роняю. Она падает между нами, едва не отдавив ноги. Но я бы не обратила на это внимания, когда его сочные, полные губы касаются моих. Мы не двигаемся, прямо как в японских дорамах. Просто касаемся. Просто стоим. Просто дышим одним воздухом. В моей голове проносится тысяча картиной, душа трепещет, пропускает через себя множество радостных эмоций, не подпуская к себе негатив.