– Платье не главное, – развязно хмыкнул друг. – Куда важнее то, что находится под ним.

– Ты в своем репертуаре, – я закатил глаза. – Интересно, где Серебрянский вообще ее нашел?

– А это не он, – загадочно протянул Артем. – Это я. Ты ведь отказался от участия в споре, и твоя золушка досталась другому.

– Так… – я напрягся. – Не помешало бы добавить подробностей.

– Не волнуйся, – беззаботно отмахнулся он. – Когда я вчера договаривался с Владом о том, чтоб вернуть тебя в это пари, то предупредил его о том, что у меня уже есть кандидатка и он ее, кстати, одобрил.

Я тяжело вздохнул. Оставалось надеяться, что очередной спор с Артёмом не обернётся какой-нибудь катастрофой.

Маша

И кто только решил, что любая работа должна начинаться с утра? Нет, ну есть, конечно, у этого правила свои исключения, но моя библиотека к ним не относилась. И ни какая она не моя, а государственная… но сути дела это не меняло…

Я торопливо бежала на работу, мысленно проклиная ранний подъем и утренние пробки. Завернув за угол родного здания библиотеки, уже потянулась к висящей на плече сумочке, чтобы достать из неё ключи, как из кустов сирени мне наперерез бросилась чёрная кошка. Я замерла, нервно оглядываясь по сторонам. Всем известно, что чёрная кошка, перебежавшая тебе дорогу – это плохая примета.

Оглядев себя с ног до головы, я поняла, что на мне нет ни одной вещи с пуговицей, за которую можно было бы подержаться, чтобы нейтрализовать кошачье проклятье. Так… Оглянулась назад, малодушно надеясь, что кто-нибудь пройдёт вперед меня, но вокруг не было ни единой живой души. С тяжёлым вздохом я зажмурилась и сделала три широких шага, отважно пересекая несчастливый участок дороги и надеясь, что будущая неприятность окажется незначительной. Но разве могло быть все так просто…

Половина рабочего дня пролетела незаметно. В обед курьер привез новую партию книг, но радость моя была не долгой. Мало того, что одна из читательниц вернула книгу, варварски погрызенную котом, так еще и мошенники оборвали весь телефон. Еще один звонок – и я забуду о своей врожденной вежливости. И тут, как назло, по пути в читальный зал мне встретилась уборщица с пустым ведром, которую за глаза мы все называли Лизонькой.

– Елизавета Максимовна! – с нескрываемым отчаянием я всплеснула руками и указала на ведро. – Но ведь это плохая примета!

– Ну, можно подумать, – цокнула женщина, закатывая глаза. – Чего плохого может произойти? Ворвутся хулиганы и вырвут из всех книжек страницы?

Её сарказм и циничное отношение к книгам были невыносимы. Если бы мои руки не были заняты, я схватилась бы за сердце, которое кольнуло от услышанного.

– Вы говорите ужасные вещи! – укоризненно покачала я головой, торопливо подходя к первому же столу и опуская на него увесистую стопку книг. – Не понимаю, почему вы вообще здесь работаете.

– Потому что тут тихо, сухо и тепло, – с поучительным тоном произнесла Лизонька и, гремя ведром, ушла.

Какая невыносимая женщина! Поудобнее устроившись за столом, я придвинула поближе к себе книги и принялась за работу. Каждый новый экземпляр необходимо было проштамповать, а затем внести номер в картотеку. Для постороннего человека это занятие покажется рутинным, но я искренне любила свою работу, чтобы так думать. Тихо напевая себе под нос и наслаждаясь шелестом книжных страниц, я не сразу обратила внимание на посторонний шум.

– Да там она, болезная! – долетело до меня недовольное ворчание Елизаветы Максимовны. – Как полоумная со своими книжками носится.

Тяжело вздохнув, я отложила в сторону печать и захлопнула книжку, поднимая взгляд на посетителя. И, мамочки родные… каким ветром его вообще к нам занесло? Именно так в реальной жизни и выглядел бы мистер Дарси из романа «Гордость и предубеждение», ну… если бы у этого героя было проколото ухо.