Из тревожного забытья ее выдернул резкий крик какой-то незнакомой птицы, прилетевшей полакомиться молодыми еловыми шишками. Не обращая внимания на свернувшуюся в комочек Алину, птица деловито била острым клювом по шишке, выковыривая из нее что-то вкусное. Уловив движение под елью, птица перелетела на другую ель и принялась за прерванное занятие. Что-то знакомое чудилось Алине в чередующемся стуке клюва, ей казалось, что она когда-то слышала этот незатейливый монотонный звук, таивший в себе тайное послание.

ГЛАВА 15

Мысленно поблагодарив птицу за роль будильника, Алина побрела навстречу рассвету. Измученное тело отказывалось повиноваться приказам, ныли многочисленные ссадины и царапины, покрывшие руки и ноги причудливым узором.

Алина медленно брела по заметно поредевшему лесу, припоминая, созрели в эту пору года какие – либо ягоды или еще не пришло их время? Блеснувшая впереди ровная гладь небольшого водоема заставила ее ускорить шаг и вскоре она вышла на песчаный берег лесного озера. Отогнав от кромки воді прибившиеся рыжие листья и сухие хвоинки, она зачерпнула ладонью воду и сделала несколько жадных глотков. Утолив жажду, Алина осторожно огляделась вокруг, прислушиваясь к незнакомым звукам просыпавшегося леса.

Утренний туман клочьями стелился над озером и поднимался вверх, сливаясь с прозрачным воздухом. Притаившись в густом орешнике, нависшем над берегом, Алина сбросила одежду и погрузила измученное тело в прохладную воду. Стараясь не шуметь, она выбралась на берег и замерла, услышав громкое блеянье. Неподалеку хозяйка козы привязывала строптивое животное к деревцу, вполголоса ругая ее за ослиное упрямство и особую вредность.

Встретившись с настороженным взглядом Алины, женщина приветливо кивнула ей, сочувственно покачав головой:

– Дачница? Вода-то хоть теплая? Одевайся, я отвернусь.

Увидев пижаму Алины, она протяжно вздохнула, сочувственно покачав головой и развязала тесемки синего фартука в белую полоску:

– Надень, сойдет за юбку.

Обмотав фартук вокруг бедер, Алина благодарно посмотрела на женщину, не в силах произнести ни слова. Стуча зубами от сотрясавшей тело мелкой дрожи, она попыталась произнести элементарные слова благодарности незнакомой женщине, но почему-то у нее это не получилось. Раздавшееся невнятное мычание вырвалось сквозь стиснутые зубы и удивило саму Алину еще больше, чем незнакомку. Измученная девушка беззвучно заплакала, глотая рыдания.

Женщина прикрикнула на норовистую бодливую козу, неожиданно поддевшую ее сзади крутыми рогами, и махнула рукой куда-то за деревья:

– Пойдем ко мне, у меня тихо, спокойно.

Сразу же за деревьями открылась большая деревня, привольно раскинувшаяся между двух холмов. Широкая дорога делила деревню надвое и исчезала за холмом, круто вильнув в сторону. Старые бревенчатые срубы покорно потеснились к краю леса под напором новых домов из красного кирпича с разноцветными крышами, горделиво вознесшимися над деревьями.

Дом бабы Тани стоял у самого въезда в деревню, так что ни пеший, ни конный не мог пройти незамеченным мимо ее подворья. К огороду вплотную подступал лес – кормилец и защитник всей деревни, невольно ставший защитником и для Алины, сумев спасти ее от похитителей и вывести к людям.

Во дворе бабы Тани вовсю кипела жизнь. В саду наливались соком краснобокие яблоки, кусты смородины и малины были усыпаны поспевавшими под щедрым солнцем ягодами. Голосистый петух время от времени истошно орал, сзывая многочисленных подруг на пир. Те со всех ног спешили на зов, деловито и бестолково разгребали во все стороны когтистыми лапами теплую пыль, опрометчиво попадая по очереди под обаяние коварного петуха, озабоченного продолжением рода.