А непонятный блеск в глазах – так это просто так лучи или огонь от свечей в них отражается.

И каждый день тихо надеюсь, что всё именно так, как я думаю.

Мне тридцать семь лет, скоро, кстати, тридцать восемь. Я уже давно не верю в сказки о том, что ко мне можно воспылать определёнными чувствами с первого взгляда. Да никогда, впрочем, и не верила. А вот желанием прибить ― можно воспылать без проблем. Это мне неоднократно озвучивали ещё с детства.

Стол уже был накрыт, поэтому приглашать никого не нужно было. Лесник помыл руки и сел обедать. Я села напротив, предварительно поставив миску и Барсу. Но моё желание молчать каждый день играет со мной злые шутки. Сегодняшний день не исключение. Пока я ковыряюсь в тарелке, воспоминания опять накрывают с головой…

― Ой, Алина, какой у тебя всё-таки Андрей классный. ― вздыхала Катя, сидя на обеде.

Мы пошли обедать вместе с коллегами, и за нашим столом сидело нас четыре девушки, три из которых были замужем. И каждая рассказывала очередную историю: что у кого произошло за вчера-сегодня. Все жёны, мамы, и даже работа не показатель, чтобы отменять домашнюю работу. А вот Катя каждый раз только и делает, что начинает критиковать, но почему-то доставалось мне больше. Хотя сейчас я уже понимаю почему.

― Катя, он у меня обычный. ― ответила спокойно, доедая первое. ― А то, что сам приготовил ужин, пока я пришла, или сделал уроки с дочкой – так дети-то общие и дом тоже.

Девочки только поддакнули, но Катя не унималась:

― Ты не понимаешь. ― всплеснула она руками, – Да такой, как твой Андрей ― на вес золота. Он тебя на руках носит.

― Да? ― я чуть не заржала от её слов, – Ты прям видела? ― Катя только полгода как переехала к нам в городок и как-то сразу влилась в наш коллектив, но её восторгания моим мужем последнее время подбешивали.

― А что, нет? ― возмутилась она, – И за детьми смотрит, и есть готовит, и на кружки с тобой всякие ездит, и даже дом согласился строить новый.

― Ну, вообще-то, не строить, ― остановила её рукой, улыбаясь, – Нам его построили. А заплатить за работу людям мы с ним вместе зарабатывали. Так что мы всё делаем вместе, а не он один.

― А он вообще ничего такого делать не должен. ― и её возмущение сейчас было таким искренним, что мы все засмеялись за столом.

― В смысле ― не должен? ― удивилась Вика, одна из подруг.

― Вот-вот, мне тоже интересно стало, это как?

― Что «как»? ― чуть ли не шипя продолжила Катя. – Таких мужчин нужно оберегать, чтобы никакая девка не увела. Он же просто магнит для одиноких несостоявшихся женщин. Его нужно любить и…

― Тапки в зубах носить? ― решила подсказать, перебивая, отчего получила в ответ злой взгляд. – Так если мужика оберегать, прятать и только холить и лелеять, зачем он тогда нужен? С таким успехом можно себе купить фаллоимитатор, и вуаля. А если тебе нужен мужчина, то ты с ним делишь всё поровну: быт, дом, увлечения, детей и уход за ними. А иначе это уже не мужик будет, а предмет мебели.

Девочки рядом закивали, а вот Катя, смотрю, не согласна со мной осталась тогда.

Сейчас понимаю, что не согласна она уже начала быть не только со мной, но и на моё присутствие в жизни моего мужа… Господи. Неужели она сейчас может быть с ним?

– Ты ничего не съела, ― прогрохотал Лесник, вырывая меня из воспоминаний так внезапно, что я даже на месте подпрыгнула от испуга.

– Скажи, а на том хуторе, где ты меняешь овощи, есть электричество? – решила спросить вместо ответа. А ещё мне стала интересна его реакция, и она появилась.

Лесник замер, внимательно всматриваясь в мои глаза, но молчал. Нахмурил брови. Сжал, но быстро разжал руки, будто вспомнив, что он тут не один. Я же ждала.