Женщина, что вошла в зал, робко озиралась по сторонам. Увидев белое кресло, она едва заметно вздрогнула и застыла на месте, не решаясь сделать шаг к постаменту. Второй тип. В таких случаях Мэри была незаменима.

– Добро пожаловать, Анетта.

Мэри подошла к ней и уверенно протянула руку, приглашая, успокаивая, всем своим видом показывая, что все будет хорошо.

Четверка стояла за спиной добровольца, ее сосредоточенный взгляд казался застывшим. Она просматривала на внутренних мониторах файлы и скачивала программы, необходимые Райану для настроек.

Анетта опустила глаза, она явно хотела что-то сказать, но еще не решилась.

– Прошу вас, не стесняйтесь спрашивать, – попросила Мэри.

Взяв Анетту под руку, она подвела ее к креслу экстракции, помогла сесть поудобнее. Женщина слегка улыбнулась, посмотрела вокруг с интересом.

– Я так много читала о вашем проекте, – сказала Анетта, повернувшись к Райану. – Если у вас все получится, кажется, вы создадите рай на Земле.

Ее голос разносился по крипте, отдаваясь легким эхом от белых стен.

– До сих пор не могу поверить, что я здесь. Это приглашение в Замок… Я бросила работу, мужа, взяла билет на самолет и на следующий день была в Дублине.

– На следующий день? Мы ждали вас неделю, – удивилась Мэри.

– Еще бы! В Дублине я вдруг запаниковала: что, если я не имею права, что, если мой воскресший будет страдать? Дорога до Килларни заняла у меня так много времени… Я останавливалась на каждом перекрестке, в каждом отеле по пути, просто сидела и думала, не совершу ли я преступление, приехав в Замок?

Не теряя времени, Мэри надевала нейронный дешифратор на голову Анетты. Райан создал его специально для программы воскрешения – шлем декодировал мыслительные процессы человека в понятные компьютерам символы и отсылал прямиком на сервер.

Повернувшись к женщине вполоборота, не особенно прислушиваясь, Райан просматривал входящие от Четверки данные. Сама же андроид стояла как вкопанная у входа, все еще занятая внутренними программными процессами. Но Анетта ничего не замечала, она говорила словно сама с собой, то ли ободряя себя, то ли оправдываясь за смелость быть здесь.

– Но сегодня утром с дороги я увидела башни Замка. Не смогла сказать себе «нет».

Женщина молитвенно сложила руки, привстала.

– Мистер О’Коннелл, мисс Мэри, пообещайте, что моя дочь ни на секунду не испытает те боль и ужас, которые были с ней в ее последние минуты. Поклянитесь мне!

В таких случаях Райан предоставлял слово Мэри, а сам отводил глаза, поворачивался к мониторам. Ему нравилось, как спокойно Мэри говорит с растерянным добровольцем, как расставляет все точки над «i», как поток ее мягкого голоса уносит прочь страх и сомнения. Вскоре Мэри, как обычно, сказала «мы готовы», и Четверка, подсоединившись к серверу, дала старт процессу экстракции памяти.

Свет в крипте погас, только пара ламп горела над приборной панелью, едва рассеивая тьму, превращая ее в уютный полумрак. Анетта крепко сжала подлокотники кресла. Она все еще страшилась того, что будет дальше.

– Мэри, вы можете взять меня за руку? Если не трудно, – попросила Анетта.

Ничуть не удивившись, Мэри приблизила свой стул к креслу экстракции. Холодная кисть Анетты подрагивала.

Нейронный дешифратор работал как надо – крипта преображалась, предметы и стены размывались, исчезая, будто в густом тумане. Когда первые очертания проявились вокруг, Анетта ахнула. Она сидела в том же кресле, но посреди собственной лужайки, повернувшись лицом к своему дому. Над ее головой синело чистое небо Лос-Анджелеса, солнце яростно припекало, по траве полз зеленый жесткий шланг для полива – садовник тянул его к альпийской горке в другом конце двора.