– Ну, я вышла! Да, вся такая для тебя! – Дальше она засмеялась, запрокинув голову. – Ну, подъезжай!

Намарафетилась для Августа. Вот только бы не столкнуться с ними – а то сама Лёка и голову забыла помыть, и не накрашенная, да ещё с целым ворохом пакетов.

К салону подкатила красивая иномарка, заехав прямо на тротуар. Мамаша с детьми, протискиваясь мимо, плюнула машине под колёса. Тина громко послала ей вслед ругательство и села на пассажирское кресло.

Иномарка укатила, а Лёка так и продолжала стоять у остановки, пялясь на дорогу. Это ведь не машина Августа. И не Марты с её мужем. Тина, наверное, взяла отгул. Или отпросилась, чтобы… Чтобы что? Пойти на свидание с кем-то другим? Так она, выходит, закрутила роман за спиной Августа? Вот же вертихвостка. Одного парня ей мало. У других вот вообще никого нет, а она коллекцию собирает. И второму, наверное, тоже врёт.

Лёка встряхнулась. И какое ей до них дело. Это их амуры, а ей кошку надо проглистогонить.

Во дворе тётя Тамара ругалась с длинноволосой брюнеткой.

– И чё? – орала девица, уперев руки в тощие бока. Надо же, какая субтильная – аж кости выпирают над низкими джинсами.

– И ничё! – ответила тётя Тамара. – Не будет твоя колымага тут стоять! Здесь палисадник, а не парковка!

– А я говорю – будет! Я квартиру купила!

– Во-первых, не ты. А во-вторых, хахаль купил тебе квартиру, а не парковочное место! Вон там машину ставь! – тётя Тамара указала на пространство за забором, где жильцы дома парковали свои авто.

– Ещё чего, – насупилась новая соседка. – Мне там неудобно, слишком далеко.

– Пять метров – далеко? – усмехнулась тётя Тамара.

Лёка, стараясь казаться невидимой, попыталась пройти мимо соседок и не задеть кучу строительного мусора, наваленного прямо у крыльца.

– А это когда уберёте? – тётя Тамара указала на мусор.

– Когда надо! И вообще – пусть дворники убирают! Им за что зарплату платят?

Лёка обернулась. У новой соседки, оказывается, и лица-то не было видно – одна косметика. Как проститутка в комедийных скетчах.

– А ты чё уставилась?! – гаркнула на неё брюнетка. – Вали давай!

Лёка вздрогнула, как обычно от криков, и вошла в подъезд. И до самого четвёртого этажа было слышно, как новая соседка обещала закатать в асфальт весь палисадник и потравить кошек, а тётя Тамара грозилась обрить девицу наголо и утопить в колодце. А ведь было бы неплохо.

До самого вечера с улицы доносились споры и ругань, а из квартиры третьего этажа – грохот. Аж стены и пол дрожали. Груша весь день просидела под кроватью, только один раз высунула мордочку. Лёка сумела её поймать и кое-как заставила съесть корм с суспензией.

Когда стемнело, в подъезде раздался треск и грохот. Лёка, набравшись смелости, высунулась за дверь. С третьего этажа доносился необычно тихий голос тёти Тамары и ещё один – мужской.

Потихоньку Лёка вышла в подъезд. Спустилась по лестнице, перегнулась через перила. На площадке третьего этажа, у двери новых соседей, оказался свален их собственный строительный мусор. Тётя Тамара и ещё один сосед – интеллигентный мужчина в красивом брючном костюме – отряхивали руки. Тётя Тамара увидела Лёку и заговорщицки приложила палец к губам. Лёка кивнула и ушла к себе.

На следующий день она чуть не опоздала на работу, потому что пыталась объяснить Груше, что свои дела надо делать в лоток, а не под ванну. Потом ещё два раза возвращалась, чтобы насыпать побольше корма, налить воды и проверить, перекрыт ли газ.

На третьем этаже ремонтники, матерясь, раскидывали строительный мусор по площадке, а сосед в красивом костюме снимал их на камеру телефона и обещал направить кучу жалоб в кучу инстанций.