– Амисалла, там пришёл… этот… как же его зовут… – Берта старательно потёрла обеими ладонями наморщенный лоб и даже застонала. В течение всего того времени, что она пыталась вспомнить, Амисалла с ожиданием смотрела на неё, искоса поглядывая в свои бумаги. Наконец, Берта торжествующе вскинула палец вверх и воскликнула с плохо сдерживаемой радостью: – Его зовут Сомер Мо!

– Что ему нужно? – недовольно отозвалась Амисалла.

– Говорит, что важное дело имеет к гильдии, – растерянно пробормотала Берта, – Биркана нет, а ему срочно…

– Ну хорошо, хорошо, – Амисалла поднялась и тщательно оправила платье, – я уже иду, пусть подождёт в гостиной на первом этаже.

Сомер Мо послушно ожидал её, удобно устроившись в глубоком кресле и заинтересованным взглядом блуждая по сторонам. Но Амисаллу он заметил сразу; он вскочил, чтобы отвесить ей уважительный поклон, и это немало её подкупило. Многие другие дворяне, которым иногда приходилось иметь с нею дело в отсутствие Биркана, посматривали на неё свысока и надменно фыркали в завитые напомаженные усы, когда она пыталась быть приветливой с ними. А Сомер Мо сам, казалось, старался ей понравиться. И он отнюдь не торопился заговаривать о своём важном деле к гильдии.

– Леди Виллиэн, большое счастье встретиться с Вами… Немало о Вас наслышан…

– Полагаю, хорошего?

– Столь много хорошего, что я чуть было не счёл Вас мифом, – усмехнулся Сомер, – собственно, поэтому я решился встретиться с Вами…

– Неужели?

– Леди, леди, – Сомер успокаивающе поднял обе ладони вверх, – разве Вам не нравится, что к Вам проявляют интерес? Я немало наслышан о Ваших потрясающих способностях в медицине; многие слухи о Вас доходили до нас, невзирая на огромное расстояние между нашими странами… Когда Вы вылечили того больного в Алеутских ущельях, когда ни у кого не оставалось надежды…

– Не надо, – смущённо покраснев, Амисалла плотнее прижала скрещенные руки к груди, – господин Мо, это было всего лишь везение…

– Везение? Я слышал иначе, – ободряюще улыбнулся ей Сомер, – я сам, как будущий студент медицинского факультета, хотел бы увидеться с таким знаменитым врачом… глупо было бы, если бы я не воспользовался шансом.

– Я просто делала то, что должна была сделать, – вздохнула Амисалла, – я не понимаю, почему меня прославили по всему Иному Миру.

– Двенадцать тяжело, почти неизлечимо больных, – возразил Сомер, – это восхитительно! Расскажите мне подробнее, леди Виллиэн, мне хотелось бы узнать…

– Из любви к науке?

– Скорее, из желания больше узнать Вас, – просто и совсем естественно промолвил Сомер, и перед этой ненаигранной искренностью она не смогла устоять.

– Это случилось… два года назад, – промолвила она и соединила слегка подрагивающие пальцы «домиком», чтобы успокоиться. – Мы с семьёй тогда были в Алеутских ущельях, остановились на постоялом дворе. В одной каморке на самых нижних этажах лежал сын хозяина двора и уже несколько месяцев умирал. Он родился с ужасными отклонениями, и было удивительно, что он протянул до восьми лет. Нам было так жаль этого мальчика… он сделался чёрным и выглядел, как обтянутый кожей скелет, – она вздохнула с болью, заново переживая ту жуткую картину, увиденную ею впервые ещё четырнадцатилетней девочкой. – Никто не хотел ему помогать, даже сам хозяин приказывал его сторониться, но я не могла так!.. Понимаете, господин Мо? – и она осторожно вгляделась во внимательно изучавшие её глаза Сомера.

– Я понимаю, – доверительным шёпотом согласился он.

– И я стала ухаживать за ним… я сама могла заразиться, да, могла, – утверждая свой прошлый страх, она заговорила громче и подняла голову выше, – я не очень хорошо знала, что мне надо делать, я с таким не встречалась… Но я заметила, как он любит настойки из лаванды… Я стала собирать целебные травы, покупать всякие, везде, где могла. Я сидела над магическими фолиантами и много читала об исцеляющих заклятиях. Я не знала, получится ли у меня… Я очень боялась сделать ещё хуже, хотя куда могло быть хуже… От его тела исходило зловоние, но я не понимала, откуда оно берётся. Я лечила его два месяца, и на исходе третьего, ночью, служанка господ разбудила меня и потащила в его каморку… Он впервые за четыре года сел на кровати, и из его горла струилась чёрная слизь… – передёрнувшись, Амисалла ненадолго умолкла и глубоко вздохнула, собираясь с силами вновь. Сомер хрипло подсказал: