– Жрите, вам недолго осталось, – с издевкой сказал он.

На этих словах я окончательно разрыдалась.

Почувствовав легкое прикосновение к своей руке я убрала ладони со своего лица. Передо мной, на корточках, сидел Медек. В его глазах я видела тревогу, он произнес:

– Гейла, тебе нужно поесть.

Переведя взгляд на его руки, я заметила, что он держит тарелку. Запах кислятины ударил мне в нос. В тарелке была серая масса с желтыми комочками, эта еда не внушала мне доверия.

– Тебе надо поесть, – еще раз произнес он, но теперь его голос звучал более требовательно.

– Зачем, если, мы все равно умрем, ты же сам сказал!

– Гейла, – протянул он, – да, мы в непростой ситуации, но я сделаю все, чтобы спасти тебя. Поешь, пожалуйста, я составлю тебе компанию. Давай одну ложку ты, а вторую я.

Секунда, и стены камеры огласил мой громкий, истеричный смех. Он был таким же неуместным в этой ситуации, как его терпеливые и мягкие слова.

Тем не менее я успокоилась и мне стало легче. Хоть я и понимала, что это временно.

– Хорошо, но с одним условием, – я решила для себя получить еще больше выгоды, раз он так просит, – ты рассказываешь мне что-нибудь о себе.

Теперь я смотрела на него серьёзно.

– Хорошо, следующая ложка твоя, только нос зажми, – он поморщился.

“Не уж-то все так плохо?” – подумала я, но проверять не рискнула.

Зажав нос, я взяла ложку и не раздумывая запихала ее в рот. Безвкусная, склизкая масса перекатывалась во рту, а желтые комки хрустели на зубах. Жевать оказалось плохой идеей, подавляя тошноту, я проглотила.

– Твоя очередь, – произнесла я гнусаво, так и не разжимая носа.

Спустя еще десять ложек, проглоченных мной, да я их считала, тарелку мы все же осилили.

Медек отодвинул тарелку в угол камеры и сел рядом.

– Рассказывай, – произнесла я твердо, смотря ему в глаза.

Он отвел взгляд, теперь он смотрел куда-то сквозь решетку, но думаю, мыслями он был далеко.

– Гейла, скажи мне, почему ты ушла вчера? Предполагаю, что ты все вспомнила, в этом была причина?

– Да, – мой голос звучал грустно.

Мне было больно и обидно. Обидно за все, что случилось и особенно, за то, что не случилось, между нами.

– Так я и думал, раз ты вспомнила, мне будет проще тебе объяснить.

В камере повисла тишина, он молчал, а я не торопила. Почему-то я была уверена, сейчас он скажет что-то очень важное.

– Мой отец, – начал Медек свой рассказ, – всегда желал власти, хотел быть сильнее всех. Способы же достижения этого, могли быть любыми и, как правило, не самыми гуманными. Он  наметил для себя две цели. Уничтожить оборотней как народ и при этом получить их силу. Как ни странно, у отца было много последователей, желающих того же. В основном это были маги высшего уровня. Из года в год они придумывали, как стать сильнее за счёт оборотней, отлавливали их и ставили над ними эксперименты. В один из таких экспериментов, им удалось извлечь из оборотня его зверя и пересадить в другого человека. Но зверь не прижился, и погиб вместе с человеком. Умер и тот оборотень, у кого отобрали зверя. Это их не остановило, они снова и снова пытались это осуществить, но человек никак не мог принять зверя, так же как зверь человека. Вот тогда-то мой отец и обратил внимание на меня. Мне тогда было четырнадцать лет. К тому времени я уже прошёл свой первый оборот, мама помогла, не знаю как ей это удалось. Она была обычной волчицей, не имела силы Альфы, но смогла достучаться  до моего сознания.  Отец решил, раз у них не получается с людьми, надо поэкспериментировать с оборотнями. Но с кем попало он не хотел. Я до сих пор помню, как он вошел ко мне в комнату и объявил, что сегодня в мое сознание будет подсажен еще один волк. Мне было страшно. Но, эксперимент прошел удачно, мой волк не был доволен, но все же нашел общий язык с незваным гостем, мы выжили. К сожалению, одним волком мой отец не ограничился.