– Но почему? – я схватилась своими руками за его руку и тут же отдернула их, заметив на запястьях широкие следы ран. На ранах виднелись большие пузыри, – у тебя ожог!

– Бывает, – невозмутимо ответил Медек и откинулся спиной на стенку, взгляд его темных глаз при этом, был устремлен в потолок камеры, – прости Гейла, прости за все. Наша связь изначально была обречена на провал. Ты в этом не виновата, проблема только во мне.

Я растерялась от услышанного, хотела что-то уточнить, но не найдя слов, просто закрыла рот. В камере воцарилось молчание. Я не ждала от него, что он скажет, что-то еще. Но он снова меня удивил, теперь уже своими действиями. Приподняв меня, он посадил к себе, между своих бедер.

– Так тебе будет теплее, – голос, как обычно, звучал ровно.

А то, что произошло дальше меня удивило еще сильнее, он провел своей ладонью по моим волосам. Это было очень приятно, я замерла, чтобы не спугнуть его. Казалось, скажи я что-то или сделай, он отсадит меня обратно. А мне так нужно было его тепло.

Он отодвинулся, и по движениям позади меня, я поняла, что он что-то достал из кармана, а после услышала:

– Давно хотел увидеть ее в твоих волосах.

Слегка повернув голову, я посмотрела на то, что он держал в руках. Это была та самая, моя, красная лента.

– Можно я ее заплету тебе в волосы?

Я коротко кивнула.

Наслаждаясь его легкими прикосновениями, я прикрыла глаза. Это было так приятно, будоражило и расслабляло одновременно. В какой-то миг, я даже забыла где я.

– Красиво, –  услышала я, и он снова притянул меня к себе, – тебе надо отдохнуть, прикрой глазки.

Так я и сделала, а засыпая все думала, что произошло с ним? Что на него повлияло и он начал себя вести так? Так нежно. Я не понимала. Я совсем не понимала его.

Гейла

Периодически я провалилась  в сон, но каждый раз вздрагивала от громких звуков, либо стонов, доносящихся из соседних камер. И снова пыталась долго уснуть, прижимаясь к Медеку в поисках тепла.

Окончательно вывел меня из забытья резкий лязг металла. Я вздрогнула и спросила:

– Что происходит?

Не услышав ответа, встала и подошла к решетке, которая отделяла камеру от основного зала. Огромный, рыжеволосый оборотень долбил железной чашкой о прутья. Между ударами, он кричал, что его надо выпустить, при этом еще и умудрялся ругать магов непристойными словами. Мне было его хорошо видно, так как наша камера находилась напротив.

Медек подошел и встал рядом со мной.

– Зря он это.

Проследив за взглядом оборотня, я заметила двух магов, они разносили еду по камерам. Мой желудок сжался в предвкушении. Есть хотелось безумно.

Казалось, что маги не обращали на него внимания, но вот один из них подошел к камере рыжеволосого, загородив мне оборотня.

– Сейчас я тебя накормлю досыта, сучий потрох, – с издевкой выплюнул слова надсмотрщик.

Послышался пронзительный рык. Маг еще немного постоял перед камерой, видимо усмиряя оборотня заклинанием, и вернулся к своему напарнику.

Рыжеволосый оборотень  сидел на полу, его левая рука была неестественно вывернута. Он обнимал ее и раскачивался из стороны в сторону, рыча и поскуливая.

Жалость к оборотню затопила меня, я не хотела этого видеть, отойдя от решетки, села обратно на скамью. Я чувствовала, как отчаяние, вперемешку со страхом, завладевает мной. До меня наконец дошло, мы обречены. Так просто нас не выпустят, а может быть не выпустят совсем. Закрыв лицо ладонями, я начала мотать головой из стороны в сторону, пытаясь справиться с чувством отрицания происходящего. Надо было успокоиться, но у меня никак это не получалось. В этот момент я вздрогнула от звона миски о каменный пол.