– Да, – прошептала я, чувствуя, как мои щеки заливает краска.

Он сел напротив и пристально посмотрел на меня, его взгляд скользил по моему лицу, задерживаясь на губах, на шее, на вырезе платья.

– Я думаю, нам стоит перейти к делу, – сказал он, и его слова прозвучали как приговор, холодный и неизбежный, окончательный. – Вы ведь знаете, зачем я вас пригласил, мисс Блэквуд? Зачем ваша мать так упорно добивалась этой встречи?

Я сглотнула, стараясь справиться с внезапно пересохшим горлом. Под его пристальным, пронизывающим взглядом я чувствовала себя словно насекомое под микроскопом – каждое мое движение, каждая эмоция, каждая, даже самая мимолетная, мысль были видны ему, как на ладони. Я была абсолютно, безнадежно беззащитна.

– Да, – тихо ответила я, стараясь говорить уверенно, но голос предательски дрогнул. – Мама мне всё рассказала.

В уголках его губ мелькнула едва заметная улыбка, словно он заранее знал, что я отвечу.

– Отлично. Тогда вы понимаете, что речь идёт о спасении вашей семьи и «Блэквуд Эстейт».

Я кивнула, сжимая в руках чашку с кофе, чтобы хоть как-то успокоить дрожь в руках.

– Да, понимаю.

– Я готов списать все долги вашей семьи, – продолжил Уильям, его голос звучал ровно и бесстрастно, словно он говорил о покупке новой машины, а не о моей жизни. – В обмен на ваш брак со мной.

Сделала глубокий вдох, стараясь сохранить спокойствие. Это было неизбежно, я знала, что он это скажет, но услышать это вживую было всё равно, что получить удар под дых.

– Какие условия? – спросила я, стараясь смотреть ему в глаза. Я должна была держаться, не показать свой страх и отчаяние.

В его глазах мелькнуло что-то, похожее на восхищение. Словно он оценил мою смелость, мою решимость.

– Условия просты, – ответил он, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди. – Вы становитесь моей женой, выполняете свои супружеские обязанности и поддерживаете мой имидж в обществе.

Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Что он имеет в виду под «супружескими обязанностями»? Неужели я должна буду… Я не могла даже представить себе эту мысль.

Уильям, словно прочитав мои мысли, усмехнулся.

– Не волнуйтесь, – сказал он. – Я не буду вас принуждать. Но мне нужно, чтобы вы создавали видимость счастливой жены. Появлялись со мной на мероприятиях, улыбались фотографам и поддерживали мои решения.

Я выдохнула с облегчением. По крайней мере, он не собирался делать меня своей наложницей. Но всё равно перспектива изображать любовь с человеком, которого я не знаю, казалась мне ужасной.

– А что будет с «Блэквуд Эстейт»?» – спросила я, стараясь сменить тему. – Вы собираетесь управлять им лично?

– Нет, – ответил Уильям. – Я намерен оставить его вашей матери. Но я буду следить за тем, чтобы она управляла им правильно.

Я почувствовала облегчение. По крайней мере, он не собирался отнимать у нас винодельню.

– Что я получу взамен? – спросила я, удивляясь собственной смелости. – Кроме спасения моей семьи, разумеется.

Уильям усмехнулся.

– Вы получите всё, что захотите, – ответил он. – Роскошь, богатство, свободу. Вы сможете заниматься живописью, путешествовать по миру, ни в чём себе не отказывать.

Я подняла бровь.

– Свободу? – переспросила я. – Вы действительно думаете, что у меня будет свобода, когда я выйду замуж за вас?

В его глазах мелькнула тень.

– Разумеется, – ответил он. – Я не намерен вас ограничивать. Вы сможете делать всё, что захотите, до тех пор, пока это не будет вредить моему имиджу.

Я молчала, обдумывая его слова. Звучало заманчиво, но я понимала, что это всего лишь красивая обёртка, скрывающая жестокую реальность. Я стану женой Уильяма Вольфа, и моя жизнь больше никогда не будет прежней.