В девятнадцать Зоя сбежала к парню. Ее захлестнули чувства, какие имеют обыкновение быстро заканчиваться. Мысли затуманили мечты о домашнем уюте, о семье, которую они вот-вот начнут создавать. Она не сразу заметила, что ее половинка испытывает сложности с доверием, и только попав в ситуацию опасную для здоровья, Зоя увидела оборотную сторону «счастливого билета»: вымученную, задушенную в полиэтиленовом пакете с мутной водой любовь.

Влюбленность волшебна лишь в части наивности. Девушке казалось невозможным, что кто-то может сознательно причинять другому вред. Она же не причиняла!

Ей не хотелось верить, что все плохое имеет в основе простую логичную причину. Что зло – порождение благородного стремления к лучшему. Но благородного лишь в субъективном смысле.

Эта история на долгие месяцы выбила Зою из равновесия. Случались моменты, когда жизнь представлялась ей бесконечным коридором с ловушками. Шаг – и в тебя летит бревно. Еще шаг – ядовитые стрелы. Единственный вариант прекратить мучения – остановиться.

Сделать это только кажется просто. Попробуй, остановись.

Люба на время стала той мамой, которую Зоя не знала. Она кормила дочь с ложечки и укладывала спать, ласково разглаживая напряженные паутинки на лбу. Она интересовалась настроением, сочувствующе качала головой, а главное – оставляла личное при себе. Постепенно хандра сошла на нет, и Люба предложила отметить окончание черной полосы покупкой машины. У нее как раз скопилось немного на первоначальный взнос.

Права Зоя получила еще в институте, так что приобретение авто произошло пугающе быстро: автосалон, бумаги, ключи, дорога, ГИБДД, снова бумаги. Прикручивать номера обмороженными руками – та еще задачка. Первая заправка – куда что вставлять? Деревянные от напряжения конечности. Восторг.

Счастливая владелица подержанной «Киа-Рио» не могла уснуть, ежесекундно опасаясь, что за такую наглость непременно наступит страшная расплата. Расплата не наступила, но кредит ежемесячно обрастал процентными складками и, казалось, рано или поздно поглотит ее, автомобиль и, возможно, всю планету.

Хотя оно того стоило! За рулем Зоя испытывала злорадное наслаждение оттого, что теперь ее никто не может достать. В новой старой серебристой «корейке» минимальной комплектации она становилась неуязвима. Машина – крепость, преданная, неприхотливая, словно полоумный силач Ходор [5], чьим именем Зоя и нарекла свой первый личный транспорт.

Девушка могла подолгу сидеть за рулем на парковке, предусмотрительно заблокировав двери, и разглядывать мир вокруг. Такой досуг дарил успокоение. За непроницаемым стеклом бурлила жизнь, прекрасная, непостижимая, не имеющая к ней никакого отношения.

Иногда, глядя на прохожих, Зоя чувствовала, что с ней что-то не так. Они не были красивее, умнее или богаче, но, казалось, умели жить как-то иначе. Умели. Жить.

Вот женщина, перебегая оживленную полосу, звонко болтает по телефону. У нее высокий хвост туго стянутых белесых волос и старомодные сапожки на тонком каблучке. Она вся бурлит. Негодование вплетается в движения костлявых пальцев. Голос вибрирует, подстрекаемый шутливыми нотками самодовольства.

А вот парень. Не обращая внимания на ливень, он сидит на корточках около подъезда и медленно втягивает желтоватый сигаретный дым. Видно, не алкаш, нормальный паренек. В его жизни происходит нечто важное, значимое только для него одного, и он не боится этого. Он проживает момент без суеты, без волнения.

Зоя смотрит на них и хочет быть ими. А что делать с собой? В собственной шкуре неуютно, словно в водолазке с тугим горлом, которая не позволяет выходить дальше очерченного пространства. Невидимые границы.