Одноклассники обзывали Дервала шпиком, хотя лишь немногие отваживались делать это в глаза – для своих лет он обладал весьма развитыми мышцами. Вкупе с высоким ростом, унаследованным от родственников по материнской линии, это превращало голубоглазого рыжеволосого юношу в серьёзную проблему для любого сверстника, который рискнул бы бросить ему вызов.

– Куда торопишься, Дервал? – От неожиданности мальчик вздрогнул. Перед ним стоял его закадычный приятель Уолтер Мерфи. Им казалось это естественным: дружить, когда их родители служат вместе. Дервал обычно выступал заводилой в их играх, в первую очередь, в тех, что касались «расследований»; сам он объяснял это отсутствием у Мерфи-младшего инициативности. Привычка идти на поводу у других, в целом, отличала и его отца, поэтому здесь приходилось констатировать присутствие неких врождённых черт характера, «стигмы», как выражались раньше.

Дервал приблизился к Уолтеру. Тот уступал ему ростом, но казался несколько полнее. Из одежды на нём были чёрные полуботинки, линялые голубые джинсы – и шерстяная куртка в сине-чёрно-белую клетку. На голове плотно сидела тёмно-серая шапочка, из-под которой снисходительно поблёскивали зелёные глаза.

– Чёрт! Ты меня напугал. – Дервал подозрительно оглянулся по сторонам, но улица, совершенно неосвещённая, казалась безлюдной. – Я был в «Золотом четырёхлистнике», слушал двух болтливых приезжих.

– Да? – Мерфи-младший изобразил на своём округлом лице вежливое любопытство. – Что-то растрепали?

– Да что они могут знать! – отмахнулся Дервал. – Два самовлюблённых осла – думают, здесь никто не понимает по-ирландски!

Ирландскому их учили в школе, и Дервал регулярно приносил домой хорошие отметки. В нескольких предложениях – на более привычном обоим английском^>10 – он обрисовал картину.

– Смерть исключительно загадочная. – Эту, прозвучавшую несколько напыщенно, фразу Дервал почерпнул из одного триллера, обнаруженного в школьной библиотеке. – Расследовать её назначили какого-то Макфаддена из Дублина, но от него ничего путного не дождёшься. Думаю, нам следует взвалить на себя всё бремя ответственности – и обнаружить ключ к этой китайской головоломке.

Монолог, скроенный из цитат нескольких авторов, привёл Мерфи-младшего в замешательство.

– Китайской? В деле замешаны китайцы?

Дервал застонал, как делал его отец, сталкиваясь с непреодолимой тупостью.

– Не китайской. Это крылатое выражение такое. – Он замялся. – Впрочем, подозреваемый у нас есть – и он иностранец.

Мерфи-младший сразу вспомнил о Негьеши – других иностранцев в округе не было уже несколько лет, с тех самых пор как «томми» демонтировали свой блокпост по ту сторону границы.

– Этот венгр? Вдова Маккарти так и говорит, что он – вампир.

Уолтер самодовольно засунул руки в карманы и выпятил грудь, как большой босс. Выпал редкий случай, когда он знал больше, и Дервалу пришлось проглотить эту пилюлю.

– Ты говорил с вдовой Маккарти?

Уолтер уставился в ночное небо и начал тихонько насвистывать.

– Уолтер, господи, не выделывайся. Просто скажи мне. – Дервал почувствовал, что краснеет.

Вместо ответа Мерфи-младший лишь отвернулся и продолжил мурлыкать себе под нос нехитрый мотивчик.

– Прошу, умоляю тебя!

Дождавшись желаемого, Уолтер победоносно ухмыльнулся.

– Так-то, мистер Всезнайка. С ней говорил мой папаша – по указанию начальства. – Дервал стиснул зубы так, что лицо его свело, словно в судороге – с ним-то отец, разумеется, никогда не делился подобными деталями. – Вдова Маккарти утверждает: более диковинного постояльца отродясь не видывала, а у неё-то всякие добровольцы кантовались – и «временные», и «реалисты»…