Когда я возвращался в жилой корпус, до меня донеслась ругань. Я оглянулся и увидел рабочих, которые возились с повреждённой трубой. Вентиль сорвал резьбу, и теперь секцию нужно было заменять. А промёрзшие насквозь детали не так-то легко снять. Ремонт стал ещё одной причиной снижения добычи: соседние насосы пришлось отключить, чтобы их давление не вызвало течь на этом месте. Сегодняшние нормативы были заведомо недостижимой целью. Рабочие переругивались, пытаясь снять клапан с трубы. Я вздохнул, глядя на это, и вошёл в жилой корпус.

На станции был оборудован небольшой зал с несколькими столами, которыми пользовались люди вроде меня, лишённые отдельных кабинетов. Я присел за стол и принялся переписывать результаты своей работы ровными цифрами для Шиму. Погрузившись в работу, я даже не заметил, как кто-то подошёл. Над моим ухом раздался голос:

– Это что за говно?

Я поднял голову и увидел Ме́ката и Маги. Кажется, это они возились со сломанным насосом. Мекат держал в руке трубу, а на его лице застыла гримаса отвращения. Она не была какой-то особенной – он всегда смотрел на людей так, будто хочет их ударить. О его настроении приходилось догадываться лишь по тону голоса. Мекату было двадцать пять, но он вёл себя так, будто уже всякого в жизни навидался и всему знает цену. Маги был младше на пару лет и редко проявлял характер. Вообще, он был довольно замкнутым и больше предпочитал проводить время с машинами, чем с людьми. Он и в Антарту перебрался только потому, что его увлекали новые технологии. Маги был немного не от мира сего. Революция, обрубившая путь назад, вообще не произвела на него никакого впечатления.

– Что? – спросил я, не улавливая суть послания.

– Вот это, – Мекат помахал трубой перед моим носом, – что за говно?

– Труба.

– Без тебя вижу, что труба. Хули она длиннее, чем наши?

– А зачем тебе вообще труба?

Мекат вздохнул и сказал:

– Ну мы, короче, меняли клапан, а он, сука, примёрз нахер. Мы его потянули, и труба под ним крякнула. Ясен хер, пришлось со склада брать другую. А она длиннее. Этот тормоз не поверил, – Мекат ткнул трубой в сторону Маги, – так я ему сказал, чтоб он её присобачил. И он ведь присобачил! А вот клапан уже не влез. А привёз это говно ты.

Маги раздражённо пробурчал что-то под нос, но Мекат не обратил на это внимания. Я даже не удивился новостям. После известий о грядущем истощении, всё стало каким-то далёким от меня. Где-то в глубине души я словно примирился с тем, что теперь всё будет идти не так.

– Привёз то, что Шиму сказал, – заметил я. – Откуда мне знать? Пойдём у него спросим.

Я поднялся из-за стола, и мы втроём прошли в кабинет Шиму, который что-то высчитывал. Мекат подошёл к нему, протянул трубу и спросил тем же тоном, что и меня:

– Это что за говно?

Шиму взял у него из рук трубу, оглядел и спросил:

– А что с ней?

Мекат описал драму со сломанным насосом.

– Косорукие! – прокомментировал Шиму и обратился ко мне, – Ашвар, это что за говно? Ты не смотрел что ли, что они загружают?

– Так никогда никаких проблем не было! – начал защищаться я. – Хотя там нынче такая суматоха!

– Похер! – сказал Шиму и протянул трубу Мекату. – Разрежьте да и всё. Что вы как дети-то?

Мекат хотел что-то ответить, но нас всех отвлекли быстрые тяжёлые шаги в коридоре. Только сейчас я обратил внимание, что снаружи уже несколько минут доносится шум вездехода, хотя никто никуда не собирался ехать. Дверь была открыта, и мы заметили, как по коридору прошли двое людей. Они были не с «Зари». Я выглянул им вслед, когда они скрылись в кабинете Катана.

– Давайте! – сказал Шиму. – За работу!