И вот собравшись с последними силами человек сделал ещё один рывок. Обессилевши он рухнул на раскалённую почву, повиснув на оковах своих рук, прикованных к короткому столбу, в высоту, равной половине его роста. Воля к жизни у души таящейся в истерзанной плоти была настолько сильна что, имея даже грамм иссекающих сил, она пыталась выдернуть путы, пленяющие её тело и дух в этом месте.

Он чувствовал, как кровь пульсирует по обнаженной плоти мышц. Каждое мгновение, и вдох и удар сердца отзывались дикой болью во всём едва прикрытым кожей теле.

Дышать становилось всё труднее, даже несмотря на то, что он дышал через специальный респиратор с самым чистейшим кислородом где, были сбалансированы все необходимые микроэлементы для жизни.

Трубки респиратора были толстыми и короткими одновременно уходя сразу за затылок, где находился компактный кислородный баллон. Вся эта система крепилась на его голове, и словно шлем опоясывала её одновременно защищая всю дыхательную систему вместе со всей гортанью. При этом баланс веса был выверен настолько, что подобная массивная конструкция не нагружала тело, сохраняя часть сил своему носителю. А расположение всех жизненно важных элементов в затылочной части избавляло от попыток сорвать шланги или разбить прибор. Без подобного устройства здесь невозможно было бы продержаться даже минуту, ведь привычного кислорода для этого организма на этой планете не было.

Вися на оковах, человек ощущал, как постоянная боль начинала уходить, и пульсация идущая по всему телу стихала. Прикрыв покрасневшие глаза, он мысленно приготовился к своей смерти. Превозмогая своё беспомощное тело человек, медленно вдыхал воздух ощущая каждое мановение прохлады, идущей по патрубкам из кислородного баллона, пытаясь уловить хоть малейшее чувство жизни, которая у него ещё оставалась.

Сознание постепенно мутнело, покрываясь пеленой сна пока давящую на уши тишину не разразило едва слышное щёлканье. Странные звуки шли откуда-то из-под земли. Они были то здесь, то там становясь с каждой секундой всё громче, и всё ближе, приближаясь к месту пленения узника.

Щелчки становились всё громче превращаясь в жужжащий треск, отзываясь паническим ступором во всём его теле. Едва сердце человека отбило пару ударов как каждая клеточка начала ощущать дрожь земли. Мелкие камушки с песчинками задорно запрыгали, отчаянно предупреждая о том, что что-то идет и оно уже совсем близко.

Обессилевши человек, с безысходным спокойствием смотрел на каждый подскок безмолвно-глашатых. Почва возле острых скальных формаций, пришла в движение, становясь подвижной словно вода, утекая прямиком под их основание. Зеркально-белого песка становилось всё меньше и меньше, а пространство вокруг формаций становилось всё шире обнажая широкие пустоты вокруг каждого своего основания.

Часть 2.

Жрец.

Угасающий взгляд узника был прикован к самому большому истукану, откуда громче всего доносилось жужжание. Чем оно становилось громче, тем сильнее превращалось в переливы неведомых шипящих звуков, вслед за которыми со скоростью пули из бездны, выбежало несколько десятков мелких ящериц размером по щиколотку. Пресмыкающиеся были весьма длинными, почти в метр, морды их были вытянуты, а мелкие острые зубы торчали наружу, не умещаясь в сплюснутой челюсти.

Копна мелких ящерок с журчащим визгом набросилась на человека, сдирая с оголённой плоти висевшую кожу, и тщательно пережевывая её. Следом за ними постепенно начал появляться странный силуэт. Это было причудливое, худощавое существо, напоминающее гуманоида, только с ярко выраженными ящеро-подобными чертами тела, и весьма немаленьким ростом в три Земных метра.