Проходя мимо палатки поварихи, он слегка задержался. Потянул носом воздух. Варварой пахнет, этот запах нравился ему всё больше и больше. Он прислушался. Тихо.

Обойдя курган, командир приближался к одному из секретов.

– Доброе утро, командир, – на него припухлыми от бессонной ночи глазами смотрел боец Сабитов.

– И вам не хворать, как служба? А это кто у вас тут спит?

– Янов, то есть Ян, товарищ командир. Всю ночь от поста к посту, вот его под утро и разморило. Да пусть спит, командир, нам скоро сменяться, а он пару часов подремлет и опять на службу.

Командир улыбнулся.

– Пусть. Пусть спит майор.

– Товарищ полковник, – и Сабитов замялся, – тут вот какое дело…

– Говори, не тяни кота за хвост…

– Наблюдает за нами кто-то…

– Наблюдает?

– Да. Я уже вторую ночь замечаю. Прибором ночного видения не заметно, а вчера специально взял «Антиснайпер», вы же знаете – этот прибор всю оптику видит на три километра…

– Так-так, и что «Антиснайпер»?

– Так вот, прибор показывает оптику на расстоянии полутора километров, причём сигнал устойчивый и место наблюдения меняется время от времени.

– Понятно. А днём, не бликует?

– Нет, днём не бликует. Я думаю, что это бинокль, командир, причём бинокль тонированный, дорогой очень. У моего свояка такой есть. Он охотник.

– Дорогой?

– Кто?

– Не кто, а что. Дорогой бинокль-то у свояка твоего?

– Полмашины стоит, не меньше…

– Кому докладывал?

– Майору доложил, а он говорит: понаблюдай ещё две ночи. Вдруг показалось?

– Показалось, значит, – командир кинул взгляд на майора.

Тот, причмокивая губами, спал, подложив кулачок под щёку, как маленький.

– Шахсей-вахсей, – чуть слышно прошептал во сне Янов, – Шахсей-вахсей.

– Слышал? – полковник обернулся к бойцу.

– Да во сне, командир, не такое скажешь, – Сабитов улыбнулся, – так понаблюдать ещё за биноклем?

– Понаблюдать и доложить лично мне. Это понятно?

– Есть, командир.

– Вот так. Ну ладно, майора не будите. Пойду на другие секреты.

И командир полуприсядом отошёл от поста. Потом встал, распрямился и зашагал по степи, сбивая росу с высоких трав.

Врач почти сразу же, в начале экспедиции, отстранился от руководства отрядом.

– Товарищ командир, какой из меня руководитель? Я доктор. У тебя помощник есть, ваше дело служба. А я буду своими гербариями да склянками заниматься. Ладно? – спросил он.

– Добро, – улыбнулся Чёрный, – занимайся своими делами, доктор Лектор.

Вот и сейчас. Ещё раннее утро, а он уже ходит по травам с большой лупой и разглядывает растения, пригнувшись почти к самой земле.

– Утро доброе.

– Доброе, командир. Как обстановка?

– В норме, – и Чёрный прошёл мимо него, оставив медика за спиной.

Этот разговор состоялся вчера вечером. Специалисты работали на объекте уже третью неделю, но ничего положительного пока сказать не могли. Курганы сканировали, обследовали с металлоискателем, даже брали спектральный анализ почвы.

Вечером каждого третьего дня Бродяга приходил к Чёрному и докладывал обстановку. Полковник замечал, что каждый раз настроение у Бродяги ухудшалось всё больше и больше, неудачи в экспедиции давили на него.

Ну, а вечером два дня назад и вовсе у некоторых из специалистов стали сдавать нервы:

– Третью неделю копаемся, как черви, командир, – на повышенных тонах кричал Васька, – и не видно ни конца, ни края!!.

И только Шаман был уверен в правильности проводимых работ:

– Сокровища здесь, я гарантирую вам, что они где-то здесь.

Чёрный успокоил всех взмахом руки:

– Значится так, господа специалисты, алкоголики, хулиганы, тунеядцы. Я считаю так – если гора не идёт к Магомету, сейчас попробуем сами подойти к горе. Включаем армейскую логику: эти курганы очень хороший ориентир, так? – командир повернулся к Ваське. – Если бы ты искал сокровища, с чего бы ты начал?