«Быть или не быть? Вот в чем вопрос. Достойно ль смиряться под ударами судьбы Иль надо оказать сопротивленье… И в смертной схватке с целым морем бед Покончить с ними? Умереть, забыться. И знать, что этим обрываешь цепьСердечных мук и тысячи лишений, Присущих телу. Это ли не цель Желанная? Скончаться, сном забыться.
Уснуть и видеть сны? Вот и ответ. Какие сны в том смертном сне приснятся, Когда покров земного чувства снят? Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то, кто снёс бы униженья века, Неправду угнетателей, вельмож Заносчивость, отринутое чувство, Нескорый суд и более всего Насмешки недостойных над достойным, Когда так просто сводит все концы Удар кинжала! Кто бы согласился, Кряхтя, под ношей жизненной плестись, Когда бы неизвестность после смерти, Боязнь страны, откуда ни один Не возвращался, не склоняла воли Мириться лучше со знакомым злом, Чем бегством к незнакомому стремиться.
Так всех нас в трусов превращает мысль, И вянет, как цветок, решимость наша В бесплодье умственного тупика…»
Гамлет: «Быть или не быть?»
Действительно, очень трудно жить на свете, когда ты все время приходишь к тупику. Притащил тебя ребенок в зоопарк, и остановились у клетки с жирафом. И ребенок спрашивает:
«Папа, а почему него такая длинная шея?» Отвечаешь:
«Ну это для того, наверное, чтобы доставать листочки с высоких деревьев.»
«А почему у меня нет такой длинной шеи? Я, может, тоже хотел бы доставать листочки с высоких деревьев…»
Ребенок познает, живет и познает, он еще не гонится по жизни, подобно загнанной лошади, как родители. Поэтому задает вопросы и часто оказывается в тупике… А папа чешет в затылке и впервые задумывается: а в самом деле, почему у людей нет такой шеи, как у жирафа?
Ответ находится подходящий, хотя и не по существу:
«Потому, сынок, ты и не жираф, а человек.»
У ребенка тупик, Что тут еще спросишь. А папа тоже влез в этот тупики, и начал думать об этом, ему интересно стало думать в этом направлении. И уже у него самого возникают новые интересные вопросы: А в самом деле, а почему у нас у всех шеи не такие длинные как у жирафа? А следом возникает вопрос уже близкий к смыслу жизни: почему один жираф, а другой не жираф? Он жираф, он за загородкой, я на свободе и я не жираф, почему?
И тогда начинаешь приближаться к Создателю… То есть в больших вопросах мы приближаемся к Творцу.
В возвышенном мы тянемся к Творцу
Как бы входим в Него, примеряем на себя Его роль, начинаем смотреть на жизнь Его глазами. В самом деле, а почему мир такой разнообразный, кто-то – жираф, а кто-то – крокодил… Быть крокодилом не очень-то приятно. Жить в болотной тине, бросаться на все, что движется и глотать, не жуя. Не очень-то приятно. Нас вот заставить глотать не жуя. Каково? Тогда вообще есть не захочется. А он глотает. И доволен. Схватил, проглотил и жмурится на солнышке, отдыхает.
Так вот, представишь себя на месте одной такой Божией твари, другой, задашь себе вопрос: для чего все мы такие разные? И сам себе ответишь: наверное, для разнообразия, для какого-то незримого взаимодействия друг с другом, как разные винтики и шестереночки в часах, все разные, разных размеров и форм, а вместе составляют часы, которые показывают время. Для чего? Непонятно. Наверное, тоже для чего-то, что мы пока не понимаем. Хотя смысл жизни Творца вроде бы прорисовывается – это создавать мир или миры, в которых все разное, но вместе как-то взаимодействует и дополняет друг друга.