Абдулл обнимал друга со слезами на глазах и отвечал ему:

– Я не могу остаться! Здесь все напоминает мне о безмятежном детстве, меня гложет тоска, и тяжесть лежит на сердце! Я должен покинуть Испиджаб, хотя бы на время…

«Вернется ли когда-либо та наивность, желание увидеть чудеса, вера в справедливость Бога, уверенность, когда близкие рядом и всячески оберегают тебя, – думал Абдулл спустя многие годы. – Разве это было не лучшее время в жизни? Время мальчишеской беззаботности и любви матери, отца и Всевышнего! Когда знаешь ответы на любые вопросы.»

Однако с той поры тяга к неведомому осталось в Абдулле навсегда. Он почти каждый день совершал небольшие, порой случайные открытия, наблюдал интересные события и испытывал увлеченность всем этим. В детстве маленького Абдулла, возвращавшегося из медресе, родная улица встречала ароматными запахами хлеба из тандыра, горячего молока, сушеных трав и звуками ежедневных домашних забот. Повзрослев, он скучал по спокойному голосу отца, его нравоучениям, красноречивым жестам рук, мимике тонких бровей и черных глаз. Он с улыбкой вспоминал немногословную мать, колкости брата и сестры.

Вышагивая утром по вымощенным улицам города на учебу, Абдулл наблюдал, как трудолюбивые жители Испиджаба ежедневно создавали домашнюю утварь, керамические, деревянные, кожаные, металлические изделия для мирной жизни и защиты, шили одежды, строили дома, созидали свой мир, уклад и поддерживали порядок. На улицах его приветливо встречали соседи, родственники отца из племени чигили, горожане в третьем поколении. Все жители Испиджаба чувствовали себя единой, большой семьей и дружно вставали на защиту города от набегов кочевников с востока, или персов с запада. У горожан была мечта сделать свой Белый Город великим, затмить славу Багдада и Мерва. Над этой мечтой они трудились ежедневно, самоотверженно и сосредоточенно, с каждым годом приближая это время.

– Сынок, не надо копить богатство, в конце концов, мы, уходя из мира, ничего с собой не заберем, кроме жизненного опыта. Вот это и надо оставлять после себя, – наставлял отец, переписавший много книг за свою жизнь, и впитавший мудрость из них. – Учись создавать что-то полезное, красивое, вдохновляющее! Даже небольшая его величина, возможно, даст надежду и укрепит чью-то Веру!

Заметив, что сын интересуется рукописями, отец отдал его обучаться каллиграфии, напутствовав словами:

– Запасись терпением, это воспитает твой характер. Ты научишься ждать и наблюдать. Раскроются твои скрытые возможности. Оставшись наедине с бумагой, каламом и своими мыслями, ты познаешь себя. И самое главное – ты создашь красоту, искусство, лицезрение которого приносит людям радость и любовь к Богу.

Однако мальчика манило небо. Абдулл часто разглядывал его по ночам и в глазах мальчика мерцали звезды, его не пугала темнота в бездне тьмы, она рождала в нем вопросы, на которые он искал ответы. Увлечения Абдулла заинтересовали учителя, седого дамула. Он часто слышал от ученика вопросы о небесных светилах, законах мироздания и человеческой души.

– Какой любопытный, неугомонный малый, – усмехаясь, говорил он. – Изучи сначала основу – грамоту, потом приступишь к другим наукам! Они откроются тебе в книгах, в них ты найдешь ответы на все свои вопросы.

Затем, обращаясь ко всем ученикам, наставлял:

– Знайте, что в темноте свет лампады кажется ярче, так и ваши души, получившие знания, засверкают среди общего мрака и темноты нашего времени. Несите свой свет повсюду, зажигайте другие сердца, помогайте людям шире раскрыть глаза!

Строгий учитель обучал Абдулла основным почеркам каллиграфии, куфийскому письму и тауки. Уста-каллиграф внушал подростку, что это ремесло самое благородное и даже простое созерцание текста осветляет душу.