А как они пахнут?! Чем они эти запахи выделяют?! У нас так ну, никак не получается!

Они обожают ходить строем! Обезьяна всю голову отломала: зачем?! Это же страшно неудобно!

У них слюна выделяется в то время, когда выделяться должна только моча!

Они едят всё подряд! Им что, нравится всё время пукать?!

Они всё время суетятся! Греются они так, что ли?!

Они вешают на себя всякие пёрышки, блестящие жестянки и яркие тряпицы! Как наши детёныши!

Придумали себе забаву: кататься в вонючих и гремящих коробках! Потому что они разноцветные, что ли?! Не-не, братья-приматы! Мы как-нибудь без этих ваших благ! Мы и на лианах покатаемся!»

Да, сходство человека и обезьяны на лице налицо, но утверждать, что человек произошёл от обезьяны берутся уже не все заинтересованные лица.

А сколько ты можешь пройти», – вдруг спросил сосудистый хирург, поизучав пару минут результаты обследований.

«Много…», – честно ответил я..

«Вот и иди…»

В смысле, поражения сосудов ног меньше, мол, 50 % и, стало быть, никакого кардинального вмешательства до поры не требуется. Только ходить…

Вот я каждый день и хожу. И смотрю…Получается, случайное наблюдение тоже доктор прописал…

На углу Бальфур и Герцль одиноко стоял грустного вида восьмидесятиплюслетний человек и…свистел…

От того, что он периодически складывал губы в трубочку, вид его делался ещё печальнее, и было заметно, что они у него уже устали, потому как он больше дул, чем свистел…

Понятно было, что он звал собаку. В нашем городе много одиноких пожилых людей, для которых собака – единственный член семьи…

«Прибежит, – подумал я, – аналогичного, небось, возраста, не впервой…»

Случайное наблюдение на этом могло и закончиться…

На следующий день картина не изменилась… И на третий день тоже…

Человек я эмоциональный, а другой доктор настойчиво призывал беречь нервы. И я стал ходить к морю другой дорогой.

Случайное наблюдение стало из памяти стираться, уступая место новым…

Как-то, задумавшись, я вернулся на прежний маршрут…

Тот самый человек сидел на скамейке, уже не свистел, а только грустно, тревожно, с остатками надежды смотрел по сторонам…

Через пару дней, мне показалось, плечи его совсем уж опустились, а в опустошённых, уставленных в одну точку, глазах появилась щемящая безнадёга…

Вскоре скамейка опустела…

Кто… Куда… Подробностей я, разумеется, не знал… Случайное наблюдение – оно и есть случайное…

Все уходят… И люди, и собаки…

Печальное и случайное наблюдение и мысли породило соответственные…

Как подготовиться, как принять, как вести себя напоследок…

У моего друга в Беларуси очень почтенного возраста родители принадлежали к какой-то приличной секте…

Трёпанные болячками, войной и строительством коммунизма старики неизбежно изредка заговаривали, конечно, и об уходе…

И я навсегда запомнил их спокойный, даже благостный настрой при этом…

«Скоро домой, – с какой-то тихой радостью вздыхали они… – Скоро к Нему…»

Может быть это и странно (к контексту) звучит, но спокойное отношение этих людей к предстоящему и неизбежному однозначно порождало мысль: они уходят в лучший мир…

Что совсем не мешало им радоваться каждому дню на этом…

Какая-то обойдённая тема… А зря…

Сдаётся мне, просвещённость и знания в любом вопросе берегут нервы и тонус жизни, по-любому, повышают…

Наблюдаю двух дворняг на охраняемом ими вместе со сторожем некоем объекте…

Одна собака – крупная, старая и ленивая, по всему видать, долей своей собачьей недовольная, потому злая, когда не спит…

Второй пёсик – полный антипод: молодой, резвый и всем виляет хвостом…

Охранник из старого барбоса – чисто номинальный, он всё время спит в разных позах…. Службу со звонким лаем, верой и правдой несёт молодой и мелкий…