Бабай размотал с шеи метровый шарф, стянул перчатки. Разминая околевшие пальцы, жестом поприветствовал товарищей:

– Салам, мужики!

– Добрый вечер, Бабай, – откликнулся Мистер. – И я никогда не устану повторять, что подземники – лучшие нефтяники!

– Ага, подземники! Всё начинается с добычи, а подземный ремонт – дело десятое, – вслед за Бабаем в кабинет ворвался промысловик Валера, оператор по добычи нефти и газа. – Всем салют!

– Привет, нефтепромыслы!

– Слушай, дружище, – обращаясь к Мистеру, Валера кашлянул, – вы же сами, «ломастеры», скважины так чудовищно ремонтируете, что потом по три раза за год на одно и то же место вас на повторный ремонт ставят. Нет?

– Да вы все, парни, без прокатно-ремонтного цеха – никто! Скважины и качалки, без текущего обслуживания и ремонта, просто груда никчёмного металлолома, – послышался из-за отворяющейся двери весёлый голос Мамонта, слесаря-ремонтника. – Привет-привет, передовики!

– Ты, давай, помалкивай, – пожал ему руку Валера, – стахановец небритый!

– Парни, мы просто молоды и горячи. У нас полно сил и энергии. И огромное желание сделать хоть небольшую, но карьеру, заработать деньжат на квартиру и машину, укрепиться в обществе, стать независимыми от обстоятельств. Это нормально, – начитанный Мамонт, как обычно, сверкал отточенными мыслями. – Но лет через пять, годам к тридцати, запал прогорит. Страстные споры и переживания о работе, свободное времяпрепровождение в сообществе ветеранов и баскетбольные тренировки по вечерам останутся в далёком прошлом. Они сменятся стиркой колготок для вопящих деток, перебранками с жёнами и бесконечным мелким ремонтом в наших жилищах.

– Ничего себе, перспективы, – присвистнул Валера, бросив спецовку и шапку на стул. – Яркие и многообещающие.

– Ладно, хватит о работе и мечтах, не для этого собрались, – втискиваясь в приоткрытую дверь, пресёк шутливые интонации коллег-нефтяников Кэмэл. – Меня дома малыши дожидаются. И жена со сковородкой. Рассказывайте, сделали чего-нибудь? Как и договаривались, Раяныч?

– Вот, составил план дальнейших боевых действий, – я раздал парням копии листов машинописного текста с броским заголовком «Положение о проведении мероприятий ко дню Защитника Отечества». – Читайте, может, чего добавите.

Первым, естественно, прочёл шустрый Мамонт. Обведя товарищей лукавым татарским прищуром, он провозгласил:

– Нормально всё, и законно. Можно бежать по большим начальникам и их мелким холопам. Одобряю!

– И мне нравится. Пойдём с этим письмом к мэру? Когда? – посмотрел на часы Кэмэл.

– А чего время терять? Сейчас и пойдём, – в задумчивости погладив пепельно-чёрные усы, заключил Бабай.

– Всем привет, привет, – в помещение, один за другим, вошли Усман, Андрюха-татарин, Элвис и Лев.

– Здорово, «опоздуны»!

– Вы что-то без нас решили? – потирая замёрзшие ладони, поинтересовался Лев. – Тема собрания?

– Раяныч придумал на 23 февраля план. Мы вместе пойдём к мэру подписывать этот план, прямо сейчас, – десантник Валера, как обычно, был стремительно решителен. – Слушайте сюда! Если вкратце, мы с вами будем устанавливать мемориальную доску памяти Айгиза Зайнутдинова на доме, где сейчас живут его родители.

– А родители Айгиза согласны? Их вы спросили? Мнение родителей, полагаю, первостепенно, – строго высказался Кэмэл.

– Спросили.

– Текст надписи на доске придумали родители Айгиза, – подтвердил Бабай.

– Вот, слушайте план, – обведя всех заговорщицким взглядом, я начал рассказывать опоздавшим нюансы. – Всем «чеченцам» нужно собраться утром у дома Айгиза. К семи часам. Ясно? Только не забудьте оповестить ребят за пару дней, чтобы с работы успели отпроситься. Вот, к одиннадцати приглашаем выпускные классы школ, милицию, военкома, мэрию, совет ветеранов войны и труда, начальников предприятий, батюшку и муллу, одноклассников Айгиза, прессу. Поставим микрофон и аппаратуру, чтобы всем всё слышно было.