— Абсолютный.

— Что?

— Неважно, вы в отпуск отпустите?

— Как ты из Филиппенко признание выбил?

— Исключительно умом и хитростью.

Про небольшое количество угроз в довесок решаю промолчать.

— И следов побоев экспертиза на его теле не обнаружит?

— Никаких.

— Проверим, — хмуро говорит Носов и машет мне рукой.

Мол, свободен.

Даже не трогаюсь с места.

Пару секунд игры в гляделки и до Носова доходит, что такой «не ответ» меня не устраивает. А человек я упрямый и связи у меня хорошие. Очень хорошие, на пару голов его выше, и Носов это знает. А вот то, что я своими связями не воспользуюсь, чтобы кому-то карьеру подпортить, он не знает. В данный момент мне это на руку.

Начальник с благодушным лицом откидывается в своём кресле, видимо решив не создавать рискованный конфликт на ровном месте.

— Ладно, — говорит, — если ничего нет, и подопечный твой продолжит нести то же, что и сегодня — будет тебе отпуск.

Поддавки с сохранением лица. Сойдёт.

Благодарю начальника за мудрое решение и выхожу.

Филиппенко, конечно, моими угрозами замотивирован, да и бумагу уже подписал, заднюю вряд ли включать будет. Но люди порой непредсказуемы, и мне совсем не нравится, что от слов какого-то дегенерата ставится в зависимость мой отпуск.

Не хотелось бы с работы уходить, она мне нравится. Но одна стерва, что намылилась замуж этой осенью, нравится больше. Стабильность ей ещё подавай. На Филиппенко надо будет ещё надавить для стабильности.

А пока звоню Полине. Милый голосок радостно приветствует меня. Вот что мне нравится в Полине — она всегда в хорошем настроении.

— Докладывай, Штирлиц, — говорю.

— Билеты забронировала, номер в отеле выбила через стенку. Очень повезло, что менеджер мой хороший друг.

— Отлично, всегда знал, что ты умеешь дружить с хорошими людьми.

— Умею. Особенно с полезными и богатыми. Ты, если что, из этой категории выбыл, когда ушёл из бокса.

Кто бы знал, как я этому рад. Особенно после того, как наши отношения неожиданно перешли в горизонтальную плоскость. Как-то спокойнее, когда твой друг, что иногда помогает снять сексуальное напряжение, считает тебя недостаточно перспективным, чтобы тащить в ЗАГС.

— Видела её? — спрашиваю собственно то, зачем звонил.

— Да, — растянуто отвечает и молчит.

— Ну рассказывай, как прошло?

— А у тебя сомнения в моём таланте?

— Странно сомневаться в актёрском таланте профессиональной актрисы. Меня интересуют её реакции.

— Нууу… она ахренела. Это если мягко выразиться. Думаю, весь день сегодня будет рассматривать его морщины и находить признаки старения. А так мужик-то ничего, на папика на самом деле совсем не тянет.

— Можешь забрать себе, когда освободится, раз понравился.

— Лебедев, ты такой говнюк. Напомни, почему я тебе помогаю?

— Я везу тебя на Мальдивы и не заставляю за это отрабатывать ртом какому-то папику.

— Точно. Но ты такая скотина, что иногда мне кажется, что поехать с каким-нибудь папиком было бы лучше.

— Можешь найти на месте. Первый претендент будет в соседнем номере.

Полина, фыркая, бросает трубку. Ой, прям обидчивая какая. Сама сказала, что ей этот папик понравился. Что вообще нынче с бабами не так? Одной папики нравятся, другой безвкусные кольца, а третья вообще за всё это безобразие замуж собралась!

Эх, Победа, моя Победа… опять мне дурь в тебе побеждать.

5. Глава 5

Вика

— Ваш номер готов, позвольте, я провожу вас, — явно на родном русском говорит одна из девушек администраторов.

Мы с радостью соглашаемся. Сейчас уже вечер и мы мертвецки устали. Долгий перелёт, а потом ещё поездка на катере утомили окончательно. Океан прекрасен, закат был восхитителен, но уже хочется любоваться всем этим завтра на свежую голову.